— Да, — утвердительно кивнул Наумов.

— Тогда я скажу следующее — существуют временные рамки, в которых взаимное расположение небесных тел позволяет нам совершить расчетные действия. Если мы нарушим этот регламент, то «Альфа» никогда не достигнет Земли, — в той точке, куда мы стремимся, ее уже не будет — она уйдет дальше по своей орбите вокруг Солнца А смещение других планет, в частности Марса, исключит возможность экономии топлива. Космос достаточно жесток, полковник, и законы небесной механики не учитывают проволочек или несостыковок…

— По вашему мнению, на Ганимеде произошло что–то серьезное? — уточнил Наумов.

— По первым сеансам связи у меня создалось впечатление, что там настоящая паника… — устало пожал плечами Горман. — Судя по наблюдениям с орбиты, российский сектор освоения, в котором расположены космодромы, оборудованные для приема колонистов, полностью покинут. Но хуже всего не это… — Голос капитана внезапно стал жестким и сухим, как шуршащий по асфальту скрученный осенний лист. — Наши приборы зафиксировали необычайную активность в американском секторе. Мы провели подробное сканирование и обнаружили на низких орбитах Ганимеда… — Он вдруг запнулся, словно пребывая в нерешительности, имеет ли он право сообщать эту информацию русскому полковнику и каковы будут последствия ее передачи… — Мы обнаружили там «Гарри Трумэна»… — решившись, произнес он.

На этот раз лицо Наумова побледнело настолько, что никакое усилие воли не могло скрыть испытанного им потрясения.

После китайского кризиса этот корабль Военно–космических сил США знали все — даже те, кто никогда не слышал про Хиросиму и Нагасаки…

— Разве Ганимед не «зона безопасности»? — наконец спросил он.

— Выходит, что нет… — вздохнул Горман. — Вы–то летите именно туда, полковник. По приказу своего правительства.

— Но я — это всего лишь один человек! — резонно возразил Наумов. — Все в рамках соглашения ООН. Смена состава, так сказать. А по тому же соглашению военным кораблям запрещено пересекать орбиту Марса.

— Я знаю это не хуже вашего, полковник. Сейчас вопрос не в том, кто и как нарушил постановления ООН. У нас на борту две тысячи человек. Ресурсов «Альфы» попросту не хватит, чтобы доставить их назад, на Землю. По крайней мере всех… — понизив голос, добавил он.

— А почему вы сами не начнете разгрузку? Почему не пошлете на планету «шатл»?

— У нас нет челноков, — сокрушенно покачал головой капитан. — Слишком дорогое удовольствие — возить через всю Солнечную систему транспортные «шаттлы». Разгрузку «Альфы» производят «Бураны». Они базируются на космодромах российского сектора освоения. На борту «Альфы» имеется лишь два десятка аварийных спасательных капсул, по количеству членов экипажа, включая спящую смену. Но я не могу рисковать своими людьми. Что бы ни творилось на Ганимеде, потеря любого члена экипажа окажется невосполнимой для «Альфы» и еще более снизит наши шансы на возвращение.

Наумову не составило особого труда понять, куда клонит Горман. Капитан космического корабля мог попросить у него только один вид помощи…