Я хихикнула.

– Простите, я сказал что-то смешное? – Нурран недоуменно приподнял брови.

– Нет, лейр Нурран, – смешалась я. – Просто подумала о своем.

– Очень рад, что ваши мысли вызывают улыбку. Кстати, красивый букет, – он кивнул на пионы. – Надо бы поставить их в воду.

Со вчерашнего дня букет лежал забытым на тумбочке и начал уже подсыхать. Мне стало жаль цветы, ведь они ни в чем не виноваты. И меня охватило раскаяние.

– Да, пожалуй. Кстати, – вспомнила о своих сомнениях, – командор разрешил мне остаться здесь?

Нурран показал мне толстую колбу из прозрачного пластика, достаточно широкую, чтобы туда влез мой букет. Наполнил водой из кулера и вставил цветы. Получилось довольно симпатично.

– Командор не отчитывается передо мной, – сказал он после затянувшейся паузы. – Думаю, он скажет всё вам лично.

– Лично? Командор хочет встретиться?

Почему-то от этой мысли моя кожа покрылась мурашками.

– По крайней мере, интересовался вашим самочувствием, лирра.

Последние слова Нурран произнес изменившимся тоном. Казалось, его не слишком обрадовал интерес начальства к его пациентке.

– Вас что-то тревожит? – я не могла пропустить это мимо ушей.

Врач поморщился, но потом все же признался:

– Мне бы не хотелось вас потерять. Вы… – он на секунду задумался, – вы бесценный экземпляр для науки.

– И все? – мне стало смешно.

– Ну… – на щеках лейра выступили фиолетовые пятна. – И очень милая девушка.

А он, оказывается, умеет смущаться!

Внезапно я поняла, что передо мной стоит молодой и довольно симпатичный мужчина. И что он смотрит на меня с интересом, который никак не связан с наукой. Его комплимент был неловок, но очень приятен.

– Предлагаю перейти на «ты», – я улыбнулась.

Реакция Нуррана меня удивила. Его зрачки расширились, а на лице возникло недоумение, переходящее едва ли не в испуг.

– Это честь для меня, лирра, но я вынужден отказаться…

– Почему?

Он выглядел так, будто я предложила ему ограбить нацбанк.

– Вы помолвлены!

– Это имеет значение?

– Это имеет огромное значение!

– Объясните, – я нахмурилась.

Не нравились мне все эти шпионские игры. Чего еще я не знаю?

Лицо Нуррана стало совсем фиолетовым.

– Простите, ваша амнезия порой ставит меня в тупик, – он потер лоб, выдавая крайнюю степень смущения. – Мне неловко говорить вам об этом, но по традиции… если женщина предлагает мужчине перейти на «ты»… она предлагает ему стать… любовниками…

Закончил он почти шепотом.

А вот у меня по мере того, как он говорил, глаза раскрывались все шире и шире.

Когда Нурран замолчал, я почувствовала, как щеки заливает дурацкий румянец.

Интересно, на мне он выглядит так же нелепо, как на враче? «Дорогая, ты так мило синеешь!» – мысленно передразнила саму себя.

– Ой… – виновато улыбнулась Нуррану, – неловко вышло. Я не хотела смущать вас, поверьте. И ничего такого не имела в виду.

Он облегченно выдохнул.

Похоже, мысль стать моим любовником его больше пугала, чем вдохновляла. А это уже обидно. Не то чтобы я хотела перевести наши отношения на новый уровень, нет. Он, конечно, симпатичный, хоть и мутант, тьфу ты, модификат. Но чем я-то ему в любовницы не гожусь?