Смайли подлил ему вина.

— Мисс Бримли хорошо знала вашего брата Адриана. Во время войны мы все работали в одном отделе, — сказал Смай ли. — Она некоторое время была у Адриана секретаршей. Верно, Брим?

— Достойные уходят, а недостойные удручающе долговечны, — изрек Филдинг. — Прямой конфуз для самих же недостойных. — Он вздохнул легоньким сытым вздохом. — Момент истины среди обильных яств! Прозрение на переломе от третьего блюда к десерту. — И все засмеялись. Затем помолчали. Смайли поставил свой бокал и сказал:

— Та история, что вы мне рассказали во вторник, когда я был у вас…

— Ну-с? — буркнул Филдинг.

— Насчет того, что вы за Тима Перкинса дописали… вынули его работу из портфеля и вписали…

— Да-с?

— Это неправда. — Филдинг и бровью не повел, точно речь шла о погоде. — По заключению экспертов, это не так. Все написано одной рукой… рукой Перкинса. Если кто и дописывал, то сам мальчик.

Последовало длинное молчание. Филдинг пожал плечами.

— Помилуйте, дорогой мой, разве можно принимать их заключения на веру? Эти люди ведь полнейшие кретины.

— Разумеется, это может ничего такого и не означать. То есть вы могли ведь солгать ради мальчика, в защиту его чести, так сказать. Верна ли будет эта трактовка?

— Я сказал вам правду, — отрезал Филдинг. — Трактуйте, как желаете.

— То есть я могу представить себе ситуацию, когда имел бы место сговор — мальчик принес вам работы, вас тронуло его отчание, и, поддавшись порыву, вы открыли портфель, достали работу и подсказали ему, что вписать.

— Послушайте, — сказал Филдинг рассерженно, — зачем вы вмешиваетесь? Какое вам до этого дело?

— Я помочь пытаюсь, Филдинг, — ответил Смайли с внезапным жаром. — Прошу вас верить, что я пытаюсь помочь. В память Адриана. Я не хочу… ненужной боли и горя сверх неизбежного. Хочу прояснить обстановку до прихода Ригби. Вы знаете ведь, что они сняли с Джейни обвинение. Теперь подозревают Роуда, но его, однако, не арестовали. Воздержались от ареста. Ограничились взятием у него дополнительных показаний. Итак, вы видите, какое громадное значение приобретает портфель. Все зависит от одного: кто же в действительности открывал портфель? Неужели вам не ясно? Если это все-таки сам Перкинс дописывал работу, если не вы, а один он открывал портфель, то следствие потребует ответа на очень важный вопрос: как узнали вы о том, что содержалось внутри портфеля?

— Что вы хотите сказать?

— Они ведь вовсе не кретины. Давайте на момент зайдем с другого конца. Предположим, это вы убили Стеллу Роуд, предположим, что у вас была на то причина, страшно веская причина, и что следствие эту причину знает; предположим, что вы» отдав тогда Роуду портфель, тут же кинулись в обгон Роуда — на велосипеде, скажем, — по словам Джейни, дьявола ветер мчал. Если так, то вещей, обнаруженных вами в портфеле, там вовсе и не было. Присутствие их там — ваш вымысел. Когда же позднее стали известны оценки и вы поняли, что Перкинс сплутовал, тогда вы догадались, что он открывал портфель и видел, что там ничего нет, ничего, кроме работ. И это объяснило бы, почему вам пришлось убить мальчика. — Он сделал паузу, взглянул на Филдинга. — И пожалуй, — прибавил он почти с сожалением, — объяснение это звучит убедительней вашего, так ведь?