Это могло бы продолжаться бесконечно, если бы Рейфел, забывшись, не коснулся ее шеи ледяными пальцами. Внезапный холод принес с собой отрезвление. Рассерженная Офелия оттолкнула его и неуклюже поднялась, отряхивая бархатное пальто. Конечно, она была покрыта снегом с головы до ног, но это казалось ей вполне естественным. И злилась она вовсе не потому.

– Так и знала, что все именно этим и кончится, – заявила она тоном судьи, уличающего преступника. – Могли бы просто попросить меня выйти за вас замуж. Мои родители, вне всякого сомнения, будут в восторге.

– В отличие от вас?

– Что за абсурд вы несете!

– Советую вам не делать еще более абсурдных заключений. Я просто хотел убедиться, что на вкус вы так же неприятны, как на слух.

Она воззрилась на Рейфела, по-прежнему лежавшего на снегу в такой небрежной позе, словно под ним был мягкий диван. Что это он мелет?

Офелия было нахмурилась, но тут же подняла брови.

– Я действительно так неприятна на вкус?

– Вне всякого сомнения, – ухмыльнулся он.

Боже, да он, кажется, дразнит ее! Никто и никогда ее не дразнил: порукой этому был ее обычный неприступный вид, который она так старательно репетировала перед зеркалом. Впрочем, до сих пор никому не приходило в голову бросаться в нее снежками.

Офелии было слишком весело, чтобы закончить всю сцену на столь мрачной ноте. Поэтому, обдумав свою реакцию, она поняла, что не стоило так ершиться из-за обычного поцелуя, который наверняка ничего не значил. В конце концов недаром Рейф заслужил репутацию повесы должно быть, он привык к подобным приключениям.

– Мои снежки чаще ваших попадали в цель, – усмехнулась она.

Очевидно, это был ее способ признаться, что она слишком близко к сердцу приняла случившееся. Нечто вроде невысказанного извинения.

– Вовсе нет! – засмеялся Рейфел, вставая. – Но ваша меткость – выше всяких похвал. Должно быть, в детстве вы немало практиковались.

Офелия мгновенно застыла и насторожилась.

– Нет, никто не хотел играть со мной в снегу.

Его веселость тут же испарилась.

– Надеюсь, это неправда, Фелия.

– Конечно, неправда, – согласилась она, только чтобы сменить тему.

– Значит, так и было?

– Я просила вас не затрагивать эту тему, поэтому помолчите! – бросила Офелия, отходя.

Жаль, что прогулка не удалась!

Ее смех продолжал звенеть в ушах Рейфела. Он предчувствовал, что никогда не забудет этих звуков, как и минут, проведенных наедине с Офелией.

Рейфел и сам не предполагал, что начнет бросаться в нее снежками. Он как раз заканчивал завтрак, когда в окно увидел Офелию, и решил выйти из дома и присоединиться к ней. То, что последовало за этим, было совершенно неожиданным для обоих.

Сегодня он едва узнал ее. Какая разница между женщиной, смело отвечавшей на обстрел снежками, и той особой, которую ненавидели окружающие. И она вела себя совершенно естественно, в этом Рейфел был уверен. Она не пыталась одурачить его, притворяясь, что полностью «изменилась». Просто он вдруг увидел еще одну сторону ее характера, недоступную остальным: восхитительную игривость.

Он не жалел об этом своем порыве… а вот потом зашел слишком далеко. И повел себя как глупец, поцеловав ее. С его стороны это было вполне естественным желанием, а вот она могла подумать бог знает что. Но ее губы были так близки, смех переливался веселыми трелями, а сама она была невыразимо прекрасна! Он просто не смог устоять. Но потом вдруг ляпнул, что хотел проверить, действительно ли она неприятна на вкус. Какая чушь! Он мог бы придумать предлог получше – и так и сделал бы, не будь совершенно ошеломлен и околдован поцелуем.