Нет, Анджелина должна поехать в церковь совершенно одна в карете Делакруа. Она пройдет к алтарю под руку с Андре, они обменяются клятвами в верности и любви в присутствии священника и гостей. Потом они подпишут документ, скрепляющий их брачный союз. Ее цветы по обычаю отнесут в семейный склеп Делакруа на местном кладбище. Затем они вернутся в городской дом Делакруа на свадебный ужин и останутся там — в соответствии с традицией — на пять дней, проводя их в полном уединении как молодожены. Когда пройдут эти положенные дни, они уедут на плантацию в окрестности Сент-Мартинвилля и проведут свою жизнь размеренно и просто — так, как будто Рольф Рутенский никогда и не приезжал в Луизиану.
Вздохнув, Анджелина встала, сняла халат и начала надевать нижнюю юбку через голову. Скользкий прохладный атлас холодил ей кожу. Присев на стул, Анджелина натянула на свои стройные икры шелковые чулки, укрепив их на коленях вышитыми атласными подвязками. Затем она обула туфли и встала, поглаживая свою талию, как бы убеждаясь, что она еще по-прежнему стройна и останется такой в течение нескольких недель. Нет никаких внешних признаков, которые дали бы пищу досужим сплетникам. И все же у Анджелины было такое чувство, что у нее на лбу написана вся правда о ее нынешнем состоянии.
Наконец, опустив руки, она направилась к маленькому столику, на котором стояла «корзинка невесты»: присланный женихом свадебный подарок. Она была из белой итальянской соломки, покрыта атласом, оторочена кружевами и лентами. Это был роскошный подарок. Он очень контрастировал с подаренным ей Андре в честь их помолвки строгим браслетом из рубинов, оправленных в золото.
Корзинку ей доставил этим утром специальный посыльный, слегка поздновато, но она, честно говоря, вообще ее не ожидала. Но когда Анджелина увидела содержимое корзины, она была поражена. Там лежали белые замшевые перчатки; тончайшая шаль, вышитая шелком, с бахромой; веер, пластины которого были из золота с живописными вставками в стиле Ватто; гарнитур из бриллиантов, оправленных в золото, тончайшей ювелирной работы — он казался очень хрупким, излучающим яркий солнечный и загадочный лунный свет; и, наконец, накидка из валенсийских кружев ручного плетения — легких и воздушных, как паутина, привезенных из Европы и имевших баснословную цену. Анджелина поняла, почему эти подарки были доставлены ей так поздно. В поисках подобных роскошных вещей Андре должен был перерыть все магазины и лавки Нового Орлеана и потратить уйму денег.
Анджелина решила, что накидку она, пожалуй, оденет в церковь. Она накроет ею прическу так, чтобы кружева спадали сзади ей на спину до талии — эта деталь прекрасно дополнит ее свадебный наряд. Все остальные подарки она сложит пока в свой сундук. Анджелина занялась этим делом, ожидая, когда придет Мария, которая обещала помочь ей одеться и уложить волосы. Но для этого ей надо было выждать удобный момент, чтобы мадам де Бюи ничего не заметила.
Наконец, Анджелина была готова. Карета подъехала к дому вдовы. Анджелина спустилась по лестнице во дворик с букетом фиалок и таволги в руках, а Мария несла за нею ее сундучок. Когда Анджелина ступила за ворота на улицу, лакей, одетый в ливрею, помог ей подойти к карете и сесть в нее. Дверцу захлопнули, а сундук поставили сзади на запятки. Карета тронулась с места и покатила по мостовой. Анджелина взмахом руки попрощалась с Марией, стоявшей на тротуаре, а затем откинулась на подушки, чтобы собраться с духом и выйти к собравшимся в церкви с видом счастливой невесты.