— И мне про тебя, — усмехнулся я, ехидно покосившись на даймона, принимая её обращение на «ты». — Рассказывай, что удалось узнать Шону? — продолжил я, когда все расселись на своих местах.

— Я не смог с ним связаться, — Аморалес поморщился. — Алисия сказала, он ещё не вернулся из столицы. Пришлось пообщаться кое с кем из знакомых, выйти на СБК. На месте происшествия тогда были найдены слабые следы магии, кроме того неподалёку обнаружились рисунки на земле. Но подробно изучать их никто не стал. Смерть графини не особо заинтересовала этих типов, они и не старались.

— Что за рисунки?

— Не разглядывали. Сказали, не то абстракция, не то какие-то руны. Но, поскольку никакой силы в рисунке не было, не придали значения.

— А магия?

— Неопределённой природы, слишком слабая. Даже примерно не сумели определить стихию, не то что назначение. Списали на флуктуации природного фона, вызванные внезапной смертью человека. В принципе, не такая уж редкость, а все погрешности хоть и нетипичные, но укладываются в допуски.

— То есть, вполне возможно, что картинка прекрасно нам известная, плюс слабые отблески ауры… Туман побери! Ива говорила, что это печать демона, но на их руны это не похоже — вспомни ту пентаграмму. Вернее, похоже, но не они. Как… стилизация, что ли?

— Это не обязательно должны быть руны, несущие магическую нагрузку, — пожала плечами эльфийка. Видимо, благодаря разговорчивому Аморалесу она была вполне в курсе происходящего. — В некоторых ритуалах достаточно простого портрета.

— Да, но такой символ не будет нести никакой больше нагрузки, кроме обозначения конкретной личности, как тот же портрет. Обрати внимание, для призыва демонов использовалась вполне себе обычная пентаграмма, а не один наш символ. Значит, это клеймо — нечто вроде личной подписи. Но как оно оказалось в моей гостиной? Причём тут этот оборотень?

— Якорь? — прищурилась эльфийка. Я медленно кивнул.

— Мы ведь имеем дело не с сущностью, которую кто-то пытается вызвать сюда. Не стоит забывать, что мозговой центр — это именно демон, а не местные маги. От них требуется немного: показать ему, куда бить. Выбрать слабое место, а способ и меру воздействия определяет уже он сам. Это объясняет абсолютно всё, кроме рисунка на стене моей гостиной.

— Ему нужна была дверь. Или слуховое окно, — предположил, пожав плечами, Энрике. — Интересно, почему именно в твоём доме? Ты же даже на Управление тогда не работал!

— Не знаю. Но один имперец задал мне очень правильный вопрос, который я себе задать не удосужился; на тренировке, когда я Гончую гонял, я упоминал. Почему я, да и не только я, решил, что стал Ищейкой именно из-за смерти моей семьи?

— То есть, ты полагаешь, тот, кто убил твою семью, знал об этом заранее? Что ты Ищейка?

— Рассуждать можно долго, а толку — мало. Сейчас у нас пока только одна идея: прощупать то, что торчало у нас перед самым носом всё это время. Стену в моей гостиной, — хмыкнул я, поднимаясь из-за стола. — Энрике, давай знаешь как поступим… Ты найди Гора, а я… кое-что ещё должен сделать. И через пять минут встречаемся у тебя, хорошо?