Шимпанзе сидел на корточках на откосе, недосягаемый для потока, и разинув рот смотрел на то, что творится внизу. Охотники собирались на дне оврага. Шимпанзе, глядя на них, зашелся смехом, хлопая себя по коленям так, что едва не падал. Слезы катились по его запрокинутому лицу. Он взвизгивал в изнеможении, а потом и вовсе вскрикивал, как женщина при потугах. Охотники хмуро глядели на него сквозь грязь, облепившую лица и волосы.

— Мы не Леопарды, мы — Рыбы! Ха-ха-ха!

Прекрасная Птица выдернул из прически перепачканное перо и разглядывал его.

— Как Прекрасная Птица будет теперь летать?

Слезы хлынули у него из глаз и полились, оставляя светло-коричневые полосы на щеках. Разящий Орел схватил пригоршню грязи и швырнул в Шимпанзе. Тут же все последовали его примеру. Комок с прилипшим к нему камнем угодил Шимпанзе в плечо. Он перестал смеяться, перебрался повыше и закричал во все горло:

— Нападающий Слон, Который Упал Перед Антилопой, прыгнул бы, как леопард, да зацепился о корень, и ветка помешала…

— Ты — Шимпанзе!

Разящий Орел шарил у себя на поясе. Нащупал болу и начал вращать ее над головой — в-ж-ж, в-ж-ж. Свирепый Лев полез на откос, цепляясь за неровности почвы, но вскоре заскользил вниз вместе с поехавшей под ним глиной. Камни бол, пущенных в Шимпанзе, со свистом пролетали рядом и впивались в землю; он кожей чувствовал волны вспоротого ими воздуха. В негодовании он шустро вскарабкался по откосу, выбрался из оврага, поглядел из-под руки на лезущих позади преследователей и, разозленный, побежал прихрамывая прочь, остановившись лишь тогда, когда стал недосягаем для копий. Обернулся, посмотрел назад, но охотники уже вылезали из оврага, и он отбежал дальше, снова остановился и оглянулся. Охотники столпились наверху, крича и размахивая руками. Он увидел, как Светляк погрозил ему кулаком. Прекрасная Птица стоял, закрыв лицо ладонями, а Разящий Орел обнимал его за плечи. Шимпанзе развел руками и склонил голову к плечу, как бы пытаясь выразить на расстоянии то, чего нельзя было сказать словами.

Свирепый Лев сделал вид, что бросает копье.

— Убирайся!

Бешеный Носорог сложил ладони рупором и прокричал:

— Мы тебя больше не любим!

Прекрасная Птица запрокинул голову и с надрывом завопил:

— Прекрасная Птица хочет летать!

Разящий Орел поцеловал его. Кто-то из охотников — Шимпанзе не мог разглядеть кто — выкрикнул, приставив ладони ко рту:

— Убирайся к своим шимпанзе!

Остальные завыли от восторга. Это было обидно. Шимпанзе зло пробурчал что-то, замахнулся копьем, потом швырнул его наземь. Товарищи поворачивались к нему спиной и уходили вдоль оврага, направляясь в глубь охотничьей территории. Он смотрел им вслед. Двинулся было за ними, но, словно почувствовав, что он тащится сзади, охотники повернули к нему смутно различимые лица, и чей-то голос прокричал, заставив его застыть на месте:

— Сражайся с вожаком шимпанзе!

Он опять услышал их смех, и даже на таком расстоянии ему было видно, как один из мальчиков подражает неуклюжей походке вставшего на задние лапы вожака обезьяньей стаи. Отряд постепенно удалялся, уже можно было различить только высокие прически охотников, а потом они и вовсе скрылись из виду.