Они сидели рядом на краю каменного водоема. Возле их ног лежал Барс, а за ним на траве сидели мальчики и девочки.
Егор наморщил лоб. Его взгляд выразил беспокойство. Без полковника Сапегина жизнь ему казалась какой-то ненастоящей. А что же теперь с ним будет? Егор промолчал.
Тогда посыпались советы:
— Учиться в ремесленном!
— А почему не в Суворовском? — спросил кто-то.
— Осенью поработает в колхозе, а зимой будет учиться.
— Ему надо в семью…
Советы эти были не очень-то нужны Егору. До Ташкента он ехал вместе с демобилизованным офицером из их части, капитаном Маловым, которому и поручили доставить Егора к полковнику Сапегину. И только настойчивость самоуверенного Егора и уверения в том, что «тут близко, я не маленький, сам доберусь», привели к тому, что в этом городе он очутился один. При желании Егор мог бы вернуться к Малову в Ташкент. Капитан любил воспитанника их части и, конечно, устроил бы его жизнь, но возвращение к Малову казалось мальчику отступлением, изменой Максиму Ивановичу Сапегину. Поэтому Егор даже не рассказал ребятам о Малове.
В глазах ребят юный фронтовик увидел столько горячего сочувствия, что ему сразу стало легче. Вот уж не думал Егор попасть в такое положение! Но трудности всегда только раззадоривали его воинственную натуру. Страстное желание во что бы то ни стало разыскать своего фронтового отца безраздельно овладело всеми помыслами и чувствами Егора.
— Буду искать полковника Сапегина, — сказал он твердо. — Буду искать, пока не найду! Понимаешь, мне без него жизни нет. Я дал слово приехать к нему. У него и так беда с рукой, а вдруг он тяжело заболел и некому помочь? Мне его надо найти. Это же мой фронтовой отец, понимаешь! Он меня не раз от смерти спасал… Теперь, после войны, мы сначала отдохнем с ним, поохотимся в лесах на обезьян, а потом зимой я буду учиться.
— Обезьян?! — задохнулись от восторга ребята.
— Да, будем охотиться за обезьянами, за барсами, за медведями и за дикими козлами для зоологических садов. — Егор помолчал. — Я должен разыскать полковника Сапегина, тики так. — Так в его скороговорке прозвучало украинское выражение «тильке так» — только так.
— Тикитак! — повторил Борис, которому понравилось новое слово.
— Тикитак! — повторили за ним ребята.
И это слово запрыгало, как мячик, перелетающий со стороны на сторону:
— Тикитак! Тикитак! Тикитак!
— Тики так, — задумчиво повторил Егор.
В наступившей тишине густо зажужжал шмель.
— Придумал! — воскликнул Борис вскакивая. — Наше пионерское адресное бюро поможет. Кто нашел Лялину маму? Помните? Все говорили — приехала, приехала, а никто не знал где. А она на вокзале лежала больная. Мы ее нашли. А кто разыскал Тиму Савинова и Олю Равич в соседних кишлаках, когда приехали их родные? Кто? Пионеры!
Ребята вскочили. Каждый восторженно кричал что-то свое.
— Тише! — нетерпеливо крикнул Борис. Ребята притихли.
— Неужели мы, — воскликнул Борис, — не разыщем в городе одного человека, его фронтового отца? — Борис показал на Егора. Стало совсем тихо. — Да если мы пойдем сейчас в город, да по своим улицам, да к знакомым ребятам и попросим их помочь, да по соседям и все будем спрашивать о полковнике Сапегине, то не только полковника, а если он потерял пуговку, то и ту отыщем.