Была в этом и обратная сторона – постоянное ожидание взрыва бомбы, подложенной террористом из ИРА, однако ребята сами несли дежурство, обеспечивая собственную безопасность, а бдительностью и опытом они нисколько не уступали самым дорогостоящим охранным предприятиям в мире.
Тони был знаком с тремя поколениями бойцов SAS: одни послужили в Малайзии, другие на Борнео, а третьи совсем недавно вернулись из Омана. Воспоминания о вместе пройденных войнах связывало их неразрывными узами. Разумеется, всем им довелось побывать и на других театрах военных действий, а также в горячих точках, которые ненадолго привлекали внимание Министерства иностранных дел и Министерства по делам Британского Содружества, но только небольшими группами по два-три человека. Эти люди не имели права рассказывать о «локальных конфликтах» даже своим, не то что посторонним; оттого братство коммандос имело слишком мало почвы для общих воспоминаний, помимо трех относительно крупных кампаний, в которых участвовали целые батальоны.
Боб Беннет, уроженец Херефорда, хорошо знал многих местных знаменитостей. Он принялся обсуждать их с Кеном Бортуиком. Время шло, и компания понемногу рассасывалась, друзья отправлялись догуливать в другие пивные. К столику подсел валлиец с местной красоткой, обнимающей его за талию. Девушка была пьяна в стельку, но валлиец еще мог говорить членораздельно. Он усыпил подружку, спев ей колыбельную своей родины, и был вознагражден за усилия восторженными криками десантников.
В одном из них, похожем на медведя, с лапищей, в которой полностью тонула кружка с пивом, Боб узнал сержанта, уроженца Фиджи. Вместе со своим другом сержант вспоминал давно сгинувших на Борнео соратников, и валлиец слушал их, затаив дыхание. Разговор перешел на какого-то фиджийца по имени Лабалаба, которого, похоже, знали все, и затем кто-то упомянул Салалу.
– Я был в Салале, – вмешался валлиец, – служил в Маскатском полку, будучи командирован из валлийских фузелеров. Был инструктором по стрелковому оружию, обучал ребят обращению с новой винтовкой FN. – Он просиял. – Как это здорово – встретить тех, кто тоже побывал там. Право, такое случается нечасто.
Валлиец угостил всех сидящих за столом пивом. Боб Беннет также получил кружку, но Кен к этому времени уже ушел.
В «Грозди» и после закрытия оставались посетители. Наконец валлиец покинул пивную. Держась в отдалении, Боб проследил за его красным «эскортом». Высадив свою подружку в центре города, валлиец выехал на шоссе А-438 и направился на запад. В деревушке Бродбери «эскорт» свернул к крошечной гостинице. Оставив машину на шоссе, Боб скрылся в тени ухоженного сада. Он хорошо знал это место, недавно купленное американской супружеской парой.
Проехав мимо главного здания, «эскорт» остановился перед одним из двух коттеджей. Боб решил, что увидел достаточно. Он возвратился в Херефорд, к своей жене Лин.
Шесть дней в неделю Спайк Аллен тратил утром сорок минут на пробежку по Гайд-парку. Он редко получал удовольствие от этого занятия, однако в свои сорок с лишним был вынужден чем-то компенсировать любовь к хорошей еде, чтобы не присоединиться к большинству сверстников, которые отрастили брюшко и уподобились груше. В тот день Спайк в половине девятого утра вернулся домой; его жена уже ушла в Британский музей, где работала помощником куратора.