– Отвали, – фыркнула я и вернулась к своему «уставшему» и размазанному по тарелке «Цезарю».

– Сама «отвали», – фыркнула она в ответ и громко спросила графа: – Уважаемый… милорд… Э-э-э… Точнее, Ваше Сиятельство граф Харрис, а не находите ли вы нашу прекрасную Маргариту симпатичной молодой особой, которой срочно требуется выйти замуж и обзавестись детишками?

Теперь пришла моя очередь поперхнуться. Вылупилась на подругу на как врага народа и от души пнула её под столом.

– Ай! Марго! – возмутилась она. – Больно же!

– А ты чушь не мели и больно тогда не будет, – пропела ядовито.

– Лично я считаю, что Марго уже не в том возрасте, чтобы выходить замуж и рожать детей, – решил высказать своё мнение барон Майлз.

Та-а-ак, кажется, я прямо сейчас с кем-то оборву все-все связи!

– Она своё время упустила, – продолжил смертник под именем Филипп, – её чресла уже увяли и не смогут произвести на свет… Ай! Марго! Ты чего?

Моя вилка прилетела точно барону в лоб. Жаль, что не остриями.

– Того! – рявкнула я и сжала в руке столовый нож. Фил поджал недовольно губы.

Ксюша запрокинула голову и захохотала.

Виктор как-то уж тяжело вздохнул, да так многозначительно посмотрел на всех нас, словно ему нестерпимо жаль, что ему приходиться находиться в обществе придурков.

– Тебе перед Маргаритой следует извиниться. Немедленно, – вдруг сказал Виктор.

И что-то такое ледяное, злое и мрачное было в его тоне и голосе, что у меня мороз по коже пошёл.

Подруга прекратила ржать и удивлённо уставилась на графа.

Филипп же вздрогнул и прищурился.

– Но я не оскорблял Марго. За что я должен извиняться? За правду? – возмутился он.

Нет, я точно сейчас пущу в него нож, а следом в его холёную баронскую морду полетит и тарелка с «Цезарем».

– Ты оскорбил её, Майлз, – всё тем же тихим, спокойным, но до жути страшным голосом произнёс Виктор. – Ты ведь специалист по женщинам, неужели ты не понимаешь, что сказал?

Филипп набычился, открыл было рот, чтобы снова возразить, поймал мой обиженный взгляд и захлопнул рот.

Потёр лоб, то место, куда попала вилка и, вздохнув, пробормотал:

– Маргарита, извини меня. Я оскорбил тебя, как женщину и как леди. Если тебе станет легче, то за мой проступок можешь запустить в меня ножом.

Я посмотрела на Виктора. Мне захотелось протянуть руку через стол и пожать ему руку. Вместо этого вновь взглянула на Фила и произнесла:

– Прощён до следующей глупости.

– Но Виктор так и не ответил на мой вопрос, – вернулась к началу Ксюша.

Может, мне стоит ей на голову приземлить свой салат, а?

– Дорогая, а тебе домой не пора? – поинтересовалась у неё.

– Не-а, – расплылась она в ехидной улыбке, – я ещё чай с тортом не получила.

– Я тебе с собой заверну. И чай, и торт, – процедила я.

– Не суетись, я здесь с удовольствием угощусь, – рассмеялась эта коза.

Я рассердилась. Мне совсем не нравилось поведение подруги. Её наглость порой меня не просто бесит, а наводит на очень-очень дурные мысли-идеи в отношении неё.

– Ваше Сиятельство, вы слышали мой вопрос или повторить? Про замужество Марго… – стояла на своём Ксюша.

– У меня отличная память, – ответил Виктор. – И прошу вести беседу без фамильярности.