– Вот, – сказал он. – Мария Шевик, обручальные кольца, маленькие бриллианты, часы с разбитым стеклом. Восемьдесят долларов.

– Где эти вещи? – спросил Ричер.

– Я могу их принести, – предложил парень.

– Ты считаешь, что восемьдесят долларов – честная цена?

– Честная для данного рынка, – ответил тип, похожий на ласку. – Все зависит от того, какова мера отчаяния человека.

– А какова сейчас мера твоего отчаяния?

– Я могу найти для вас эти вещи.

– Что-нибудь еще?

– Ну, я мог бы добавить пару вещей. Что-нибудь хорошее. Может быть, с бриллиантами побольше.

– У тебя есть деньги?

– Конечно. – Хозяин ломбарда принялся энергично кивать.

– Сколько? – поинтересовался Ричер.

– Наверное, пять тысяч; вы можете их забрать.

– Я знаю, что можем. Тут и говорить нечего. Но это наименьшая из твоих проблем. Потому что речь идет не просто о злостном обмане. Ты перебежал на другую сторону улицы и предал пожилую леди. Ты причинил ей ужасные неприятности. Зачем ты так поступил?

– Вы из Киева?

– Нет. Но я однажды ел их национальное блюдо из курицы. Оно оказалось очень неплохим.

– Чего вы от меня хотите?

– Грегори конец, – сказал Ричер. – Мы хотим знать, последуешь ли ты за ним.

– Если получаю текстовое сообщение, я должен ответить. Выбора нет. Таковы условия.

– Какие еще условия?

– Когда-то магазин принадлежал мне. Грегори забрал его у меня. И заставил взять в аренду. Таковы неписаные условия.

– То есть ты должен бегать на другую сторону улицы.

– У меня нет выбора, – повторил бывший хозяин ломбарда.

– Как там все устроено?

– Там? – не понял парень.

– Внутри.

– Входите и идете по коридору налево. Справа дверь диспетчерской такси. Они занимаются нормальным бизнесом. Но вам нужно идти прямо. Там находится зал для совещаний. Проходите через него в следующий коридор, в дальнем противоположном углу. И оказываетесь около кабинетов. Последний по счету принадлежит Данило. А уже через его кабинет вы попадете к Грегори.

– Как часто ты там бываешь?

– Только в тех случаях, когда должен.

– Ты работаешь на них, хотя не хочешь, – подвел итог Ричер.

– Именно, – не стал спорить бывший владелец ломбарда.

– Все так говорят.

– Не сомневаюсь, но в моем случае это правда.

Ричер промолчал.

– Нет, – сказала Эбби.

– Нет, – сказал Хоган.

– Принеси то, о чем мы говорили, – сказал Ричер.

Парень ушел и вернулся с обручальными кольцами с маленькими бриллиантами и часами с разбитым стеклом. Он положил все в конверт, и Ричер убрал его в карман. И добавил к нему наличные из кассы. Около пяти тысяч. Конечно, капля в море, но он любил наличные. Так было всегда. Ему нравилась их тяжесть и постоянство. Хоган проверил полки, оторвал шнуры от старых стереосистем и надежно связал бывшего хозяина ломбарда – тому было не слишком удобно, но здоровью не грозило. Рано или поздно кто-нибудь войдет и освободит его. Ну а что он будет делать дальше – его проблема.

Они оставили его на полу за стойкой, подошли к запыленному окну и посмотрели на диспетчерскую такси на противоположной стороне улицы.

Им удалось изучить весь квартал из задней комнаты ломбарда, прячась в тенях; они прошли сначала в одну сторону, потом в другую, выглядывая из-за разных углов. На тротуаре возле входа стояли двое громил, еще двое на посту на некотором расстоянии, возле левого угла; и еще двоих они увидели на правом углу. Всего шесть человек. Ну, и внутри штаба украинцев примерно столько же. И это по меньшей мере. Двое в коридоре, который описал владелец ломбарда, еще двое в зале для совещаний, двое у входа в коридор, ведущий к кабинетам, где, несомненно, сидели представители верхушки организации с пистолетами в карманах и запасным оружием в ящиках письменного стола.