— Так далеко я не загадывал, Лина. Давай для начала проведем незабываемые выходные за городом. Может, все же заедем за Яной?

— Мы не поедем за Яной, — отрезала я. — Я тебе уже сказала об этом. Ты хотел получить меня, ты меня получил. На этом всё. То, что происходит между нами с тобой, ребенку видеть не стоит, Олег. И ты должен понимать это, — подобралась, готовая отстаивать право своей дочери не касаться всей этой грязи.

Но этого не потребовалось. Громов поджал губы. Как и у ЗАГСа, смерил меня взглядом. Я не отвернулась.

— Хорошо, — на удивление не стал спорить Олег. — Пока отложим это.

Мне бы стоило облегчённо выдохнуть, вот только я знала — даже два дня с ним могут навсегда изменить меня. Тем более, два дня наедине с ним. Вполне может случиться так, что вернусь в город я уже совершенно другой.

Потому что… Он всегда был сильнее меня. И всегда он имел надо мной слишком сильную власть. Флешка была тут ни при чем. Даже его желания были тут ни при чем. Он сам… Он и то, кем я становилась с ним — все дело заключалось в этом. Кем я была с ним в прошлом? Кем стану сейчас? На эти вопросы ответов я тоже не знала и боялась, что в скором времени мне придется узнать их вопреки собственной воле.

Алина

— Что это за дом? — повернулась к Громову, припарковавшему автомобиль у небольшого домика.

Вокруг высились тянущиеся к небу сосны, проглядывающее сквозь облака-перья солнце бликами отражалось в окнах, серебрило крышу. Мотор затих, и теперь вокруг нас стояла нарушаемая только беззаботным птичьим щебетом тишина, возможная только вдали от суетливого города. Безмятежность. И я бы, может быть, смогла почувствовать эту самую безмятежность, если бы нервы не были натянуты струнами. Если бы не сидящий рядом Олег и кольцо на моем пальце.

Свернув с трассы, мы минут двадцать ехали по проселочной дороге сквозь лес. Куда, я не спрашивала, а сам он говорить ничего, судя по повисшему между нами молчанию, не собирался. Смирилась ли я? Нет. Но внутри словно бы образовался эмоциональный вакуум, и я просто смотрела в окно. До этого самого момента, когда буквально из ниоткуда появился затерянный в лесу дом.

— Я купил его год назад, — ответил Олег, отстегивая ремень безопасности. Достал с заднего сиденья мою сумочку и протянул со словами: — Позвони своей дочери и скажи, что тебя не будет три дня. Связь здесь дерьмовая, в доме и вовсе не ловит, но думаю, дозвониться сможешь.

— Какая забота, — съязвила, забирая сумку. Достала телефон и прежде, чем успела выбрать из списка контактов Яну, услышала предупреждающее:

— Только без глупостей, Лина.

— А что ты сделаешь? — не удержавшись, вспыхнула я. — Как ещё унизишь меня?! Пригласишь Егора понаблюдать за нами в постели?! На что ты еще способен, Громов?!

— Боюсь, твой недоумок не захочет теперь даже близко к тебе подходить, — посмотрел на меня с кривоватой усмешкой. — Не то, что смотреть.

Расцарапала бы ему лицо, может быть, на душе стало бы хоть на мгновение не так погано! Прекрасно понимая, что там, у ЗАГСа, он вдребезги разбил мою жизнь, Громов даже не трудился хоть как-то сгладить это. Напротив. Я бы действительно могла сейчас накинуться на него, ударить, но смысла в этом было не больше, чем в моих слезах.