— Ну это раньше было так…

— Это и сейчас имеет место.

— Не понял? Ты то откуда заешь? — Я посмотрел на него, намекая, что на эту тему разговаривать не намерен. — Ха! Ах ты извращенец, и давно ты её по ночам навещаешь? Она хоть девушка ещё? Или ты втихаря её невинности лишил?

Я приходил к ней несколько раз ночью, когда было совсем уже невмоготу. Я задыхался от отчаянья: видеть и не сметь прикоснуться… это было невыносимо. Я умолял её не забывать, дать ещё немного времени, и вновь уходил, обещая себе, что это был последний ночной визит. Но когда наступал предел и разлука с ней буквально убивала меня, я возвращался вновь. Вначале сидел и часами смотрел на ту, что сводила с ума. Потом мне и этого стало мало, тогда я ложился рядом, обнимал котёнка и с жадностью вдыхал божественный аромат любимой. Я понимал, что это неправильно, но ничего с собой поделать не мог. Мне было жизненно необходимо почувствовать её нежное тело в своих руках и вдохнуть как можно глубже родной запах, который стал для меня личным сортом героина. Как же я хотел, чтобы пьянящий аромат её тела проник в каждую мою клетку, и маленькая частичка моей девочки была со мной всегда. Но, увы, это невозможно, только в памяти я мог воссоздать его.

В одну из таких ночей я прижал её к себе, и Мира со стоном произнесла моё имя, я вначале не поверил, думал, померещилось, а она вновь позвала меня, чувство эйфории переполнило меня. Помнит! Любит! Чёрт, даже во сне думает обо мне! Вот тогда я и позволил лишнего, поцеловал, и она ответила, доверчиво прильнув ко мне. И всё, стоп-кран был сорван! Это было сродни помешательству, я целовал её не таясь, думал, да похрен, пусть просыпается, пусть хоть убьёт, не могу остановиться. Хотелось ещё и ещё… Её стоны до сих пор звучат у меня в голове. Не знаю, как мне удалось прекратить это безумие, но с того случая я больше не приходил, понимал, что сорвусь. А я хотел видеть её прекрасные глаза, когда первый раз у нас случится близость. А не как вор во тьме ночной довольствоваться крупицами счастья.

— Саш, ты иногда такую херню порешь, что стыдно становится за тебя. Разумеется, я ничего подобного не делал. Да и не факт, что она невинна, ты свечку не держал, я также.

— Сильно расстроишься, что не ты первопроходец? — в своей ехидной манере интересуется.

— Ну и слова ты мерзкие подбираешь. — Меня даже передёрнуло от его «первопроходец». — Я сам не девственником ей достаюсь, до двадцати двух я нехило порезвился. Так что это верх лицемерия после такого, на её целомудрие обращать внимание. Да я бы её принял даже после тысячи мужиков и ни разу не упрекнул. — Друг скривился. — Саш, я её с детства люблю, пусть вначале мои чувства были иными. Но даже тогда я любил её. Стоило Мире протянуть свои маленькие ручки, посмотреть своими серыми, как грозовое небо, глазами, я задыхался от счастья. Прижимал кроху к себе и чувствовал восторг единения. Если полюбишь, то узнаешь, о чём я говорю.

— Ключевое слово «если». Но чертовски хочу испытать это чувство и надеюсь, что полюблю когда-нибудь.