Traktatov.net
»
Буколики. Георгики. Энеида
»
Читать онлайн
Стал через это и Рим всего прекраснее в мире, —
535 Семь своих он твердынь[261] крепостной опоясал стеною.
Раньше, чем был у царя Диктейского скипетр,[262] и раньше,
Чем нечестивый стал род быков для пиров своих резать,[263]
Жил Сатурн золотой на земле подобною жизнью.
И не слыхали тогда, чтобы труб надувались гортани,
540 Чтобы ковались мечи, на кремневых гремя наковальнях.
Но уж немалую часть огромной прошли мы равнины, —
Время ремни развязать у коней на дымящихся выях.
Книга третья
Также и вас воспоем, великая Палес[264] и славный
Пастырь Амфризский,[265] и вас, леса и потоки Ликея!
Всё остальное, что ум пленило бы песнями праздный.
Всё — достоянье толпы: жестокого кто Эврисфея,
5 Кто и Бузирида жертв ненавистного ныне не знает?[266]
Кем не воспет был юноша Гилл или Делос Латонин?[267]
Гипподамия, Пелоп, с плечом из кости слоновой[268]
Конник лихой? Неторным путем я пойду и, быть может,
Ввысь подымусь и людские уста облечу, торжествуя![269]
10 Первым на родину я — лишь бы жизни достало! — с собою
Милых мне Муз приведу, возвратясь с Аонийской вершины.[270]
Первый тебе принесу идумейские[271], Мантуя, пальмы;
Там на зеленом лугу из мрамора храм я воздвигну
Возле воды, где, лениво виясь, блуждает широкий
15 Минций[272], прибрежья свои тростником скрывающий мягким.
Цезарь будет стоять в середине хозяином храма.[273]
В тирский багрец облачен, я сам в честь его триумфально
Сто погоню вдоль реки колесниц, четверней запряженных!
Греция вся, покинув Алфей и рощи Малорка,
20 Будет ремнем боевым и ристаньем коней состязаться.[274]
Я между тем, увенчав чело свое ветвью оливы,
Буду дары приносить. Мне заране отрадно: ко храму
Шествие я предвожу, быков убиение вижу,
Сцену, где вертится пол с кулисами, где перед действом
25 Пурпурный занавес вверх британнами ткаными вздернут.[275]
Изображу на дверях — из золота с костью слоновой —
Бой гангаридов, доспех победителя в битвах, Квирина;[276]
Также кипящий войной покажу я широко текущий
Нил[277] и медь кораблей, из которой воздвиглись колонны;
30 Азии грады явлю покоренные, участь Нифата;[278]
Парфов, что будто бегут, обернувшись же, стрелы пускают;
Два у различных врагов врукопашную взятых трофея,
Две на двух берегах одержанных сразу победы;
В камне паросском резец, как живые, покажет и лица:
35 Ветвь Ассарака, семью, чей род Юпитером начат,
Вас, родитель наш Трос, и Кинфий, Трои создатель![279]
Зависть злосчастная там устрашится фурий и строгих
Струй Коцита[280] и змей ужасающих вкруг Иксиона,
Свивших его с колесом, и неодолимого камня.[281]
40 Нет, за дриадами вслед — к лесам, к нетронутым рощам!
Ты, Меценат, повелел нелегкое выполнить дело.
Ум не зачнет без тебя ничего, что высоко. Рассей же
Леность мою! Киферон громогласно нас призывает.
Кличут тайгетские псы, Эпидавр, коней укротитель,[282] —
45 И не умолкнет их зов, повторяемый отгулом горным.
Вскоре, однако, начну и горячие славить сраженья
Цезаря, имя его пронесу через столькие годы,
Сколькими сам отделен от рожденья Тифонова Цезарь.[283]
Если кто-либо, пленен олимпийской победною ветвью,
50 Станет коней разводить иль волов для плуга, пусть ищет