— О чем эта звезда заставила тебя задуматься? По глазам старца он пытался угадать, знает ли тот что-нибудь о звезде и испытывает его или не знает и хочет сам узнать что-нибудь. Но в глазах старца нельзя было прочесть ничего.

— Не знаю, что и додумать, господин! — растерянно сказал раб.

— И ты никого не спросил?

— Только мудрого Тефнахта.

Продолжая смотреть на него неподвижным взглядом, Великий Жрец мягко произнес:

— И мудрый Тефнахт посоветовал тебе удовлетвориться тем, что есть на земле.

Хотя Аута хорошо знал Великого Жреца, но его удивила такая проницательность, и он замолчал.

Великий Жрец слегка наклонился и провел рукой по волосам раба.

Аута любил старца за все хорошее, что он для него сделал: за спасение от тягостей рабства, за полученные от него большие знания, за его редкую мудрость и приветливость. Однако он никогда не чувствовал его совсем близким, а в этот раз ласка показалась ему необычной. Он ответил:

— Да, господин, так мне сказал Тефнахт. Не знаю, можно ли раскрыть эту тайну…

— А ты как считаешь: есть тайны, которые нельзя раскрыть?

— Не знаю, господин. Ты учил меня, что вое рано или поздно можно раскрыть… Но как мы сможем добраться туда, наверх, к звезде, и посмотреть, что Это такое?

— Но разве для того чтобы понимать вещи, надо их непременно пощупать?

— Ну, а как же?

— Может быть, надо спросить богов? — Старик улыбнулся.

«Куда он клонит? — думал Аута. — Уж не смеется ли он надо мной и испытывает мое терпение?»

Великий Жрец повернул голову к окну и так простоял некоторое время. В листьях под окном порхали птицы.

— А может быть, это падающая звезда? — спросил вдруг раб.

Старец тут же повернулся к нему.

— Так почему же она не упала? — Он немного подумал и потом с каким-то странным блеском в глазах продолжал: — Не спрашивай у меня пока ответа. Такие события случаются очень редко, и мы не готовы узнать их суть так вот, вдруг. Может быть, это совсем не звезда.

— Но что же это может быть, господин, если не звезда? — спросил испуганно Аута.

— Пока не знаю, что это такое… Вероятно, какой-нибудь вид тучи… Нет, не спрашивай меня сегодня. Сегодня я ничего иного не могу высказать, кроме предположений, а предположения ни к чему не пригодны. Предположения ведут к правде, но не все: только одно из них указывает на нее.

— А если предположение, которое должно быть, не возникнет, господин? — спросил раб и тут же вздрогнул от испуга при страшной мысли, что это может оскорбить его всесильного хозяина.

Но всемогущий господин, казалось, обратил внимание лишь на один вопрос, оставив в стороне все иные его значения.

— Надо иметь терпение, Аута. Если мы умрем до того, как тайна будет раскрыта, и таинственная звезда будет еще существовать, после нас другие будут искать разгадку. И я уверен, что кто-нибудь обязательно найдет. В конце концов, скажи мне, что ты знаешь о других звездах, которые кажутся тебе менее таинственными, чем эта?

На лице раба смешались и озарение понимания, и тень сомнения. Великий Жрец, заметив это, сказал:

— Понимаю, тебе кажется странным твое бессилие; но я тебе дам другое наставление, а не то, которое ты получил от Тефнахта: не существует бессилия, есть только нетерпение. Мудрый человек может узнать все, и если не он сам, тогда это сделает другой умный человек. Знаю, что для тебя сознание того, что тайну раскроют после твоей смерти, не имеет никакого смысла. Но для человечества это то же самое, если бы ты вообразил себе, что оно заключено в едином человеке.