Они могли говорить о чем угодно, только не о главном. Тот разговор еще впереди.

Прежде чем пустить себе пулю в висок, Юрий Васильевич Брилев припомнил многое. И капитана Сальваторе Мендеса, и врачей советского госпиталя на, Кубе. Он припомнил Паулу Марию на испанском курорте и свою слабость. Тогда он мог снять все вопросы, кроме одного, и дожить свой век в одиночестве. Он не сделал этого, запустил болезнь, начавшуюся восемнадцать лет назад. И все же противился, перечил самому себе, будучи заквашенным на советских дрожжах: «Я дал будущее своей дочери. Я всю жизнь помогал ей. Она держалась не за перила карьерной лестницы, а за мою руку».

Он узнал свою руку, когда взглянул на две пожелтевшие от времени бумаги. Почерк его, а вот содержание... Нет-нет, он не мог такого написать. Разве что под диктовку.

«Такая у врачей практика — не показывать матерям мертвых младенцев».

Но потом-то она узнала, что такой «херовой» практики не существует. Строила предположения о насильственной смерти, подозревала и жила с этим?

Сегодня Люба не произнесла ни слова. Она молча положила перед отцом его послания и, резко развернувшись, вышла из его комнаты.

Резко.

Развернувшись.

На каблуках.

Почему на каблуках?

Ах да...

Он припомнил многое и многих. Бывшего шефа ГРУ, избранного народным депутатом СССР. Но в 1987 году он, назначенный на этот высокий пост Михаилом Горбачевым, был действующим начальником военной разведки и проблему с полковником Брилевым решал с позиции «народного миротворца». Он встретил Брилева вопросом:

— Что же ты, голубчик, натворил? Породнился с наркоторговцем? Тебе какое задание дали? Выйти на лидеров наркокартеля. Цель — сбор информации об их связях в США и Европе. — Начальник ГРУ сложил на поверхности стола ладони и резко развел их, словно разделял на карте две «неуравновешенные» части света. Сцепив пальцы вместе, он продолжил, гневно сощурив глаза: — А ты какой урожай собрал? За девять месяцев твоя «маковка» созрела? Ни встать, ни прилечь на ваше место, — озвучил генерал свои мысли и спросил: — Какие задачи ты выполнял в Лурдесе? Можешь опустить разведывательные функции нашей кубинской базы.

— Тренировка и заброска диверсионных групп, радиосвязь с агентурой, — отчеканил Брилев. С ключевого поста прослушивания в Лурдесе советская разведка следила за коммерческими американскими спутниками, связью военных и торговых судов, а также космическими программами НАСА на мысе Канаверал.

— Тогда какого черта ты торчал четыре месяца в нашем Климовске?

— Там развернута центральная станция радиоразведки, принимающая информацию из Лурдеса.

— Это я и без тебя знаю. Ты на вопрос отвечай, — Петр Сергеевич в нетерпении побарабанил узловатыми пальцами по столу. На подчиненного он смотрел исподлобья.

— Меня отозвали приказом начальника 6-го управления, товарищ генерал. Я раньше работал по сводкам управы. Наши офицеры зашились с информационными потоками, которые с Климовска направляются в аппарат 6-го управления. Конкретно — я налаживал работу по накоплению и анализу в информационной службе. — Только после этих слов Брилев позволил себе ослабить колено и стать «вольно». — Я с головой ушел в работу.