В хоромах мебель хоть и проста, да добротна. Чисто, тепло, уютно. Андрей, как прошёлся по всему этому благополучию, уходить не хотел. Выйдя во двор, глянул на крышу, крытую тёсом, молча достал кисет, отсчитал нужную сумму и подал хозяину.

Может быть, долгая жизнь то в лесу, то в курени, то на лодках как-то отучила Андрея от нормальной городской жизни. Но когда он первую ночь провёл на мягкой перине, накрывшись лёгким тёплым пуховым одеялом, жизнь показалась Андрею сказочно красивой. Двор боярина был настолько обширен, что смог вместить всех сопровождавших Андрея, да ещё тех слуг, которых не взял с собой старый хозяин.

Дарья радовалась несказанно, Роберт был восхищен, Захар — польщён, как и все остальные. Но Андрей испытывал какую-то тяжесть. И этого не могла не видеть Дарья. Как-то она спросила его об этом. Андрей не стал распространяться, а только ответил:

— Я не знаю, кто я сейчас. Я есть, но меня нет.

У Дарьи округлились глаза:

— Как так?

— А вот так, — и он развёл руками, потом глухим голосом сказал, — вот будет у нас сын, он спросит: «Отец, кто я?» Что я ему отвечу?

Дарья хорошо понимала, как-никак внучка атамана, что у Андрея есть какая-то тайна. Но не знала, как её можно разрешить.

— Андрюша, кто же может ответить тебе? — ласково спросила она.

— Князь! — ответил он одним словом.

— Ну так иди к нему! — не задумываясь, посоветовала она.

— Я! Бывший... разбойник! — вырвалось у него.

— Казак! — поправила она.

— Здесь казак и разбойник — одно понятие, — горестно пояснил он.

— А ты сходи. Чует моё сердце, что всё будет хорошо, — настойчиво произнесла она.

Он посмотрел на влюблённые глаза Дарьи и согласился.

— Схожу.

— Сходи, да не тяни, — попросила она.

Андрей решился и получил ответ:

— Завтра тя князь примет.

Эту ночь Андрей не мог уснуть. Как пройдёт встреча? Не велит ли князь схватить его. «Ну уж нет», — решил он. Вечером Андрей потихоньку шепнул Захару, чтобы он приготовил лошадей и предупредил товарищей.

К князю Андрей явился одетый по-походному. Он вошёл в его опочивальню. Князь, хотя и прибаливал, но сразу залюбовался стройным, волевым человеком. Мямлей он презирал. Открытое, мужественное лицо парня, овеянное ветрами, дышало молодостью, честностью и неподдельным достоинством.

— Садись, — Иван Данилович показал на кресло, заранее поставленное недалеко от лежака.

Сам князь почти сидел, столько подложили ему под спину подушек. Андрей склонил голову и осторожно опустился в кресло.

— Слушаю, великий князь!

— Ну, здоров будь!

После этих слов Андрей привстал, благодарно поклонился и ответил:

— И я, великий князь, желаю, чтобы ваша хворь побыстрее покинула вас.

Князь заулыбался:

— Давно ты здесь?

— Да уж несколько дней.

— Чего не шёл?

Лицо Андрея покраснело, и он замялся:

— Да...

Поняв его смущение, князь попросил:

— Поведай всё о себе, без утайки.

И начал Андрей сказ о своей жизни. Когда он дошёл до того места, где дядька велел поджечь конюшню, князь не выдержал:

— Вот подлец, — возмутился он, — родного человека и в пасть пожара. Мне твоя тётка всё обсказала.

— ...Так я попал к казакам, — пояснил Андрей.