— Тогда до встречи на рыбалке. И хочу пожелать на будущее: не забывай, что у тебя есть подруга.

— До встречи.

Мы с Аскольдом сели в машину. Я глянула на отъезжающий автомобиль Эдуарда, который посигналил нам фарами.

— А по-моему, он очень даже милый.

— Эдик умеет производить впечатление на женщин, — натянуто улыбнулся Аскольд.

— Может, не обязательно его убивать?

— Если этого не сделаю я, подсуетится он.

— Аскольд, а может, ты сам себе всё надумал и тебя никто не собирается убивать?

— Яна, я уже не в том возрасте, чтобы что-то надумывать! — вспылил Аскольд. — Пойми, первое впечатление о человеке всегда обманчиво. Все эти мнимые доброжелательность и дружелюбность — просто игра. На самом деле мы друг другу уже давно мешаем, как кость в горле. Одному из нас нужно уйти. Надеюсь, ты понимаешь, что уйти должен он?

Всё оставшуюся дорогу мы ехали молча. Я почему-то думала о Яне и пыталась найти объяснение ее жизни в таких условиях… Как назло, ничего в голову не приходило. Каждую неделю мы узнаем про новое заказное убийство. На место происшествия выезжают полицейские начальники и в окружении телекамер обещают поймать киллеров и заказчиков. Я никогда не задумывалась о психологии наёмных убийц, об их происхождении и социальном статусе и вот узнаю, что одним из таких убийц была Яна.

Если честно, я вообще не слышала про женщин-убийц. Знала про киллеров — бывших сотрудников правоохранительных органов, выходцев из армейских спецподразделений, прошедших «горячие точки». Но я знала точно: у любого профессионального убийцы, независимо от пола, рано или поздно начинаются серьёзные проблемы с психикой. Не сомневаюсь, что они были и у Яны.

Я пыталась воссоздать картину действий киллера, ведь случайностей в этом деле быть не должно. Требуется некоторое время следить за жертвой, узнать мельчайшие подробности об этом человеке. От этих мыслей мне стало не по себе, даже голова закружилась.

— Аскольд, я не готова убивать, — прошептала я.

— А долги чем тогда отдавать? — холодно бросил Аскольд.

— Я могу на работу устроиться.

— Кем? Продавщицей в палатку?

— Лучше бы ты меня в больнице умирать бросил, чем сейчас заставлять лишать жизни других! — вырвалось у меня.

— Не говори ерунды. Я бы никогда себе не простил, если бы тебя бросил. Не такой я человек.

— Прости. — Я закрыла глаза.

Слова Аскольда доходили до моего сознания глухо, словно через подушку.

Действительно, такие, как Аскольд, не предают. Не умеют. Они будут влезать в долги, рисковать, но с упорством вытаскивать любимую с того света. Предают только такие, как Матвей. Для него намного важнее собственная шкура. Ни о каких рисках здесь не может быть даже речи.

— У меня рука не поднимется, — только и смогла сказать я заметно разозлившемуся Аскольду.

Больше за всю дорогу мы не произнесли ни слова. Ночью я вела себя в постели чересчур агрессивно и слишком страстно отвечала на ласки Аскольда. Я ничего не могла с собой поделать и жаждала Аскольда физически. В эту ночь моя любовь была ненасытной. Когда я обессиленно упала на подушку, Аскольд включил ночник.