– Не стану убеждать тебя взвалить на себя такую ношу, если ты к этому не готов, – продолжил я, – но, пожалуйста, помни, ты сам согласился, что многое из случившегося было предопределено свыше. Возможно, и роль Одры в этой истории.

– Не с-следовало мне говорить ей, куда я е-еду.

Иногда лучше промолчать, я так и поступил.

– Хорошо, – наконец вырвалось у него. – Если ты серьезно…

– Я серьезно. Ключи от моего дома у сестры-хозяйки. В морозилке у меня лежат пара стейков Дельмонико. Возможно, это тоже предопределено.

– Она ест главным образом мягкую пищу и… э… пьет.

– Что ж, – я постарался сдержать улыбку, – может, еще возникнет повод что-нибудь отпраздновать. Кстати, на верхней полке в кладовой лежит бутылка хорошего вина. «Мондави». Местного, но хорошего.

Он подошел и пожал мне руку.

– Спасибо, Майк.

– Пустяки, Большой Билл.

Он отпустил мою руку.

– Утром Ричи улетел в Калифорнию.

Я кивнул:

– Думаю, он останется на связи.

– Во-озможно. Во всяком случае, на какое-то время. Но… – Он пристально посмотрел на меня. – Это случится снова. Я так думаю.

– Мы все забудем? – уточнил я.

– Да. Собственно, процесс уже пошел. Пока мелочи. Детали. Потом все больше и больше.

– Может, оно и к лучшему.

– Может. – Он снова сел, посмотрел в окно, руки не давали покоя банке с диет-колой. Почти наверняка думал о жене, такой молчаливой, и прекрасной, и пластилиновой, лежащей в кататоническом состоянии с широко раскрытыми глазами. О звуке захлопывающейся и запирающейся дверцы. Он вздохнул. – Возможно.

– Бен? Беверли?

Он повернулся ко мне с легкой улыбкой:

– Бен пригласил ее поехать к нему в Небраску, и она согласилась, пока на какое-то время. Ты знаешь о ее подруге в Чикаго?

Я кивнул. Беверли рассказала Бену, а Бен вчера мне. Если я все правильно излагаю (ничего не преуменьшая), тогда получается, что последнее описание ее удивительного, замечательного мужа Тома в гораздо большей степени соответствовало действительности, чем первое. Четыре года или около того удивительный, замечательный Том держал Беверли в эмоциональных, психологических, а зачастую и физических тисках. Удивительный, замечательный Том попал сюда, выбив информацию о местонахождении Бев из ее единственной близкой подруги.

– Она сказала мне, что через пару недель вернется в Чикаго и подаст в полицию заявление о его исчезновении. В смысле, Тома.

– Умно, – кивнул я. – Внизу его никто никогда не найдет. – «И Эдди тоже», – подумал я, но не сказал.

– Не найдет, – согласился Билл. – А когда она вернется в Чикаго, готов спорить, Бен составит ей компанию. И знаешь, что еще? Совсем уж бредовое?

– Что?

– Думаю, она действительно не помнит, что произошло с Томом.

Я просто смотрел на него.

– Она забыла или забывает. И я уже не могу вспомнить, как выглядела дверца. Д-дверца в логово Оно. Пытаюсь вспомнить… и происходит что-то совсем странное: перед мысленным взором возникают козлики, идущие по мосту. Из сказки «Три козлика». Тоже бред, правда?

– В конце концов, они смогут проследить путь Тома до Дерри, – заметил я. – Он оставил бумажный след шириной в милю. Аренда автомобиля, билеты на самолет.