– Парц, объясни одну вещь, – попросил Геренд. – Почему всё, кому ты "помогаешь", потом изъявляют горячее желание тебя прибить?

– Наверное потому, что я помогаю очень хорошо. От чистого сердца, – подумав, ответил Парацельс.

Торвальда слова Геренда слегка поколебали, но он решил не идти на попятный. Что-то подсказывало ему, что ситуация у шефа сейчас такова, что хуже не сделает даже поддатый архимаг.

– Так в чём суть заклинания? – спросил Торвальд.

– Оно воздействует и на самого мага, и на объект, к которому применено, – начал объяснять Парацельс. – Меняет у них местами небольшую частичку астрального тела. Она казалось бы совершенно незначительная, даже ненужная, но дьявол, как известно, в деталях.

– Да не тяни уже, – потребовал Геренд. – Что там за чудо-магия?

– Если опустить терминологию и  научную подоплёку... – Парацельс недовольно пожевал губами. Ему явно хотелось рассказать всё в подробностях. – Заклинание меняет местами галлюцинации мага и его цели.

– Эм, – замялся Торвальд. Не такой "помощи" он ожидал. – А если у моего шефа нет галлюцинаций?

– У всех есть, – отмахнулся Парацельс. – Сны тоже в каком-то смысле являются галлюцинациями. Подойдёт любой яркий образ, крепко засевший у твоего шефа в голове.

– Но чем шефу помогут ваши галлюцинации? – воскликнул Торвальд. – Помимо того, что ускорят его путешествие в комнату с белыми стенами...

– О, мои галлюцинации – не совсем простые галлюцинации, – Парацельс ткнул пальцем в небо. – Те, к кому они придут на помощь, уже не никогда не станут прежними...

Вот теперь Торвальд уже не был так уверен, что нельзя сделать хуже, чем есть сейчас. Однако отступать было поздно, и носочек с полной самоотдачей выпалил:

– Ладно! Колдуйте, Величайший!

– Момент! – Парацельс рыком вскочил на ноги и засучил рукава. Борода изогнулась, словно кнут, и плавно опустилась на плечо мага. – Сейчас будет чудо!

– Пойду забьюсь в расщелину поглубже... – сказал Геренд. Он на самом деле встал, но "забиваться" в расщелину не стал, а просто отошел шагов на десять. – Жаль, шлема нет под рукой. И лат килограмм двадцать. Толщиной в два, а лучше в три пальца.

Волшебник провыл какую-то абракадабру, с кончиков его пальцев заструились потоки разноцветных искр. На секунду они заключили Торвальда в плотный кокон, а затем бесследно растворились.

– Я ничего не чувствую, – подумав, сообщил носок, – Даже в желудке не урчит. Хотя у меня его и нет.

– Если действует твоя словоформа Связь, которая почти магия Вуду, всё должно работать, – Парацельс замер, словно к чему-то прислушивался, и покрутил пальцем у виска – По крайней мере, астральный отпечаток в моей голове поменялся на новый. Только он какой-то странный, – Парацельс нахмурился и поскрёб пальцем что-то в воздухе. – Никогда такого не видел. Занятная зверюшка... Интересные у твоего шефа вкусы...

– Что ты вообще несёшь? – сказал Геренд, приблизившись к волшебнику. – Какая еще зверушка?

– Обычная у шефа вкусы, – насупился Торвальд. Подумал и добавил. – Геймерские. Местами анимешные.

– Не знаю, что значат эти диковинные слова... – покачал головой волшебник. – Так, попробую эту галлюцинацию расшевелить. Какая-то она немного заторможенная. Впервые вижу, чтобы галлюцинация плохо себя чувствовала. Это ж как надо не щадить совоё здоровье, пить и принимать вещества, чтобы даже галлюцинации поплохело... Начинаю проникаться к твоему шефу уважением, носочек.