Он посмотрел на спящую жену – она заснула в джинсах и рубашке, край которой, задравшись, обнажал округлившийся живот. Волосы спутанными локонами лежали вокруг головы, а линия рта во сне казалась такой беззащитной… Тут Скай, словно почувствовав присутствие мужа, открыла глаза и сонно улыбнулась – и в этот момент неведомое доселе чувство дало Лазаро о себе знать.

Скай же, проснувшись окончательно, села на диване.

– Который час? – Увидев листок с набросками в руке Лазаро, она заметно смутилась. – Прости. Визит на рынок навеял несколько идей.

Лазаро присел рядом.

– Чудесных идей. Я плачу целой команде тысячи евро за творческие идеи, и никто не додумался до такого простого и одновременно совершенного решения.

– Правда?

Лазаро положил листок и посмотрел на Скай.

– Да, правда.

Скай робко произнесла:

– Можешь использовать это, если хочешь.

– Хочу, – сказал Лазаро, не отводя глаз.

Скай, поняв скрытый смысл, откинулась на диване и принялась медленно расстегивать пуговицы на рубашке. Обнажилась грудь, закрытая тонким кружевом бюстгальтера, сквозь которое проступали набухшие соски. Закинув руки за голову, Скай лукаво произнесла:

– Надеюсь, ты не слишком устал.

Лазаро склонился и, слегка приподняв ее, расстегнул застежку бюстгальтера.

– Совершенно не устал, – ответил он тихо, приподнимая одну грудь рукой и беря в рот упругий сосок.

От раздумий и неприятных мыслей не осталось и следа.

Тала‑вечер был организован в одном из самых роскошных зданий Парижа неподалеку от Триумфальной арки. Был разгар парижской Недели моды, и все поступления планировалось отправить в фонд известного благотворительного общества. Публика была соответствующая: Скай никогда не видела, чтобы в одном месте собралось столько успешных бизнесменов и звезд. Она едва сумела не показать своего изумления, когда мимо нее прошла известная актриса и, слегка задев ее плечом, принялась извиняться. Скай быстро подняла глаза на стоящего неподалеку Лазаро, но он был окружен толпой гостей, среди которых тоже мелькали люди, известные широкой публике.

Отпив глоток воды, Скай приготовилась было к дальнейшему созерцанию происходящего, но тут произошло нечто, из‑за чего она позабыла обо всем на свете: в животе внезапно что‑то шевельнулось – и теперь это был не легкий трепет, а вполне ощутимый толчок. Застыв на месте, Скай прислушалась к себе – и толчок повторился. Чувство восхищения и эйфории поднялось в ней мощной волной – не осознавая, что делает, она шагнула к Лазаро и взяла его за руку. Обернувшись, он спросил:

– Все хорошо?

Скай уже готова была рассказать, что произошло, и приложить руку мужа к своему животу, но вдруг осознала, что все присутствующие внимательно смотрят на нее. Информация была слишком личной, чтобы позволить себе подобное на публике, и Скай, покачав головой, ответила:

– Мне просто нужно отойти в дамскую комнату.

Пробираясь сквозь толпу и стараясь не споткнуться, она заметила открытые двери, за которыми виднелся балкон, и там не было никого. Скай шмыгнула туда. Взору ее открылось завораживающее зрелище. Повсюду были цветы и мерцающие свечи, что превращали балкон в крохотный уголок спокойствия и умиротворения. Внизу же раскинулся в своем великолепии Париж – на другом берегу Сены переливалась огнями Эйфелева башня, в полумраке вечера вырисовывались стройные силуэты изящных зданий. В окнах можно было рассмотреть людей – кто‑то ужинал с семьей, кто‑то сидел на диване в обнимку с супругом. Скай даже разглядела девочку, что делала уроки. На глаза ее навернулись слезы: вот такой жизни хотела она, а вовсе не драгоценностей, как бы прекрасны они ни были, и не встреч со знаменитостями, хотя с каждым из них было интересно поговорить. Простой жизни с нехитрыми радостями, счастливую семью… но все же, несмотря на явное взаимное притяжение, они с Лазаро далеки от этого.