Через двадцать минут после того, как наконец-то надела трусики, я уже въезжала на стоянку МСМЕ. На другой стороне Колледж-стрит для бездомных были накрыты раскладные столы с хот-догами и лимонадом. На полоске дерна между тротуаром и обочиной дороги расстелили одеяла, на них сложили рубашки, обувь, носки – все для раздачи бесплатно. Там же бесцельно слонялось около десятка неимущих, которым некуда было идти и незачем спешить.
Заперев машину, я направилась к низкому зданию из красного кирпича. После звонка стеклянные двери гостеприимно пропустили меня внутрь. Поздоровавшись с дамами в приемной, я заглянула к Тиму Лараби, судмедэксперту округа Мекленбург. Он провел меня к компьютеру, который был выделен для обработки материалов с места крушения, и вывел информацию по образцу под номером 387. То было, по всей вероятности, нарушение условий моего отстранения от работы, но я не могла не использовать подвернувшуюся возможность.
Анализ ДНК проводился в криминалистической лаборатории Шарлотт-Мекленбург, и его результаты еще не поступили, однако гистология была к моим услугам. Образцы, которые я взяла с костей лодыжки и ступни, нарезали ломтиками толщиной менее сотни микронов, обработали, окрасили и поместили на предметные стекла. Я взяла их и устроилась за микроскопом.
Кость – это миниатюрная вселенная, в которой непрерывно происходят рождение и смерть. Ее основная единица – остеон, состоящий из костных пластинок, концентрически расположенных вокруг гаверсова канала, остеоцитов, сосудов и нервных волокон. В живой костной ткани остеоны непрерывно рождаются, развиваются и со временем заменяются новыми.
При увеличении под поляризованным светом остеон напоминает с виду крохотный вулкан – яйцевидный конус с кратером в центре, склоны которого плавно ниспадают на равнину первичной кости. Со временем количество этих «вулканов» растет, равно как и число опустевших воронок. Подсчитав плотность распространения этих элементов, можно определить возраст кости.
Вначале я искала признаки аномалии: в сечении длинной трубчатой кости истончение тела, вдавления и изъязвления на ее внешнем или внутреннем крае либо аномальное смещение незрелой кости могут говорить о разных проблемах, в том числе о заживании после перелома или ненормально быстрой перестройке ткани. Ничего такого я не обнаружила.
Убедившись в том, что определить подлинный возраст хозяина ступни возможно, я подняла увеличение до ста и вставила в глазок управляемый окулярный микрометр. Сетка микрометра состояла из ста квадратов со стороной в один миллиметр на уровне участка. Переходя от одного препарата к другому, я изучала миниатюрные пейзажи и на каждой сетке скрупулезно подсчитывала и записывала количество нужных элементов. Завершив работу, я подставила результат подсчета в стандартную формулу и получила искомый ответ.
Владельцу ступни было от шестидесяти пяти до семидесяти лет.
Я откинулась на спинку стула и задумалась. Этот возраст даже близко не подходил никому из списка пассажиров и экипажа. Варианты?
Первое: на борту был незарегистрированный пассажир. Семидесятилетний любитель автостопа? Престарелый безбилетник? Вряд ли.