На экране части самолета отваливались одна за другой и падали на землю. Джексон поочередно называл их.

– Обшивка хвостовой части фюзеляжа. Тормоза.

В зале стояла мертвая тишина.

– Затем аэродинамические нагрузки разорвали вертикальное хвостовое оперение, сорвали хвостовой стабилизатор и рули высоты.

Самолет на экране ушел в пике и начал падать камнем – вместе с уцелевшим до сих пор пассажирским салоном. Джексон нажал клавишу, и экран погас.

Никто в зале, казалось, не смел дохнуть или шевельнуться. Текли секунды. Я услышала чей-то всхлип, а может быть, просто судорожный вздох. Кто-то кашлянул… и зал взорвался криками.

– Мистер Джексон!..

– Почему детекторы дыма не…

– Мистер Джек!..

– Сколько вре…

– Я буду отвечать на вопросы по очереди.

Джексон указал на женщину в очках с оправой в стиле Бадди Холли.

– Сколько времени понадобилось, чтобы температура в сумке поднялась до точки открытого возгорания?

– Позвольте прояснить вот что. Мы ведем речь о накаливании, светящемся горении, при котором небольшое количество кислорода вступает в непосредственный контакт с твердым веществом, например углями. Это не пламенное горение. В небольшом объеме, таком как внутри сумки, накаливание может быстро образоваться и поддерживаться при температуре от пятисот до шестисот градусов по Фаренгейту[99].

Палец Джексона указал на другого журналиста.

– Как бутылка рома могла уцелеть во время пожара в сумке?

– Запросто. Максимальная температура накаливания – тысяча сто – тысяча двести градусов по Фаренгейту[100], то есть температура зажженной трубки или сигареты. Этого не хватит, чтобы повредить стеклянную бутылку с жидкостью.

– И на бутылке сохранятся следы копоти?

– Именно. Если только стекло не подвергнется очень интенсивному и продолжительному воздействию открытого огня, чего в данном случае произойти не могло – накаливание образовалось внутри сумки.

Палец переместился к следующему журналисту.

– Следы усталости металла тоже сохранились?

– Чтобы расплавить сталь, понадобится температура от двух тысяч пятисот градусов по Фаренгейту[101] и выше. Усталостные бороздки, типичные признаки усталости металла, как правило, сохраняются в пожарах такой интенсивности.

Джексон указал пальцем на репортера из «Шарлотт обсервер».

– Пассажиры знали, что происходит?

– Те, кто сидел близко от точки вспышки, могли почувствовать сотрясение. И все наверняка услышали звук взрыва.

– А что насчет дыма?

– Дым должен был просочиться в пассажирский салон через систему обогрева и кондиционирования воздуха.

– И все это время люди были в сознании?

– Тип горения, который я описал, может сопровождаться выделением ядовитых газов, которые очень быстро действуют на людей.

– Насколько быстро?

– Зависит от возраста человека. Вероятно, в течение девяноста секунд.

– Могли эти газы проникнуть в пассажирский салон?

– Да.

– В телах погибших были найдены следы дыма или ядовитых газов?

– Да. В ближайшее время ждите заявление доктора Тирелла.

– Если в самолете было столько дыма, как вы можете быть уверены в происхождении следов копоти на бутылке с ромом? – Задавший этот вопрос выглядел не старше шестнадцати.