– Вы уже видели список пассажиров? – Мне немалых трудов стоило озвучить этот вопрос.

– Его огласят на совещании.

Я похолодела.

– Вот-вот, – буркнул Ларк. – Напортачим – пресса сожрет нас с потрохами.

Мы направились каждый к своей машине. На дороге я попала в зону приема, и мобильник тут же запищал. Я резко затормозила, боясь потерять сигнал.

На фоне помех голосовое сообщение было едва различимо: «Доктор Бреннан, это Хэли Грэхэм, соседка Кэти. Кхм. Я прослушала все ваши сообщения. Кажется, их было четыре? И еще сообщения отца Кэти. Он звонил пару раз. Как бы то ни было, потом я узнала про падение самолета и… – Треск. – …В том-то и дело. Кэти уехала на выходные, и я понятия не имею, где она сейчас. Я знаю, что на этой неделе ей несколько раз звонила Лия, и почему-то беспокоюсь – вдруг Кэти взяла да и отправилась к ней погостить. Понимаю, что это глупо, но я решила позвонить вам и узнать, нет ли от нее новостей. Вот… – Снова треск. – В общем, это, наверное, глупо, но мне было бы гораздо спокойней, если бы я знала, где сейчас Кэти. Спасибо. До свидания».

Я нажала автонабор номера Пита. Он так и не дозвонился до нашей дочери. Позвонила Лие. Она снова не ответила.

Леденящий страх растекся в груди.

Какой-то грузовик просигналил, требуя освободить дорогу.

Я двинулась дальше, думая о предстоящем собрании с нетерпением, но в то же время и со страхом. Я точно знала, каким будет мой первый вопрос.

Одна из основных обязанностей ОЗЧС при массовом бедствии – организация стационарного морга как можно ближе к месту событий. Среди объектов, которым отдается предпочтение, – ведомства коронера или судмедэксперта, больницы, обычные морги, похоронные бюро, ангары, склады и арсеналы национальной гвардии.

Когда я подъехала к зданию Пожарной части Аларки, которое было выбрано для приема погибших с рейса 228 «Эйр транссаут», на парковке перед входом уже не осталось свободных мест и больше десятка машин дожидалось у въезда своей очереди. Я присоединилась к ним и понемногу продвигалась вперед, нетерпеливо постукивая пальцами и озираясь по сторонам.

Парковка позади здания изначально была выделена под рефрижераторы, которые будут свозить сюда трупы. Я наблюдала, как две женщины средних лет обтягивали ограждение непрозрачной пленкой – предвидя нашествие фотографов, и профессионалов, и любителей, которые непременно попытаются нарушить покой усопших. Налетавший ветер скручивал и дергал пленку, которую женщины старательно прикрепляли к цепи ограждения.

Наконец настала моя очередь, я предъявила охраннику удостоверение личности, и мне разрешили проехать на парковку. В самом здании трудились десятки людей, устанавливая столы, переносные рентгеновские аппараты и проявители, компьютеры, генераторы и водонагреватели. Уборные отмывали до блеска и санировали, обустраивались комната отдыха и раздевалки для персонала. В задней части здания были выгорожены два зала: один для совещаний, в другом должны были разместиться компьютерный центр и пункт рентгена.

Когда я вошла, совещание было в разгаре. Одни участники разместились вдоль перегородок, другие сидели за переносными столиками, сдвинутыми друг к другу в центре зала. Флуоресцентные лампы на потолке придавали голубоватый оттенок бледным, напряженным лицам. Я проскользнула в задние ряды и села.