До четырех часов пополудни технический бокс находился под пристальным наблюдением. Карим Талеб сидел в машине на подземной парковке, отслеживал ситуацию. Потом покинул ее, поднялся в торговый зал, вышел через стеклянные двери и через пару минут уже сидел вместе со всеми в сером микроавтобусе, припаркованном в соседнем квартале. Послать сигнал на взрыватель могли в любую минуту (после чего Мансур должен был отрубить связь), но партнеры поставили условие: ждать. Их интересовал некий важный чин с базы в звании контр‑адмирала. На пять часов у него намечалась вечеринка в закрытом заведении на втором этаже по случаю юбилея супруги. («Год за два, — шутили подчиненные из личного состава. — Восемьдесят лет бедняжке исполнилось».) Ожидались высшие офицеры с семьями. Сайдулла не возражал: чем хуже, тем лучше. Партнеры обещали: свой человек на базе проследит за контр‑адмиралом и сообщит, когда тот прибудет. И не надо будить лихо: всем исполнителям теракта уйти подальше, не «светиться» перед видеокамерами. По сигналу совершить подрыв — и не важно, когда поступит этот сигнал, торговый центр набит людьми до позднего вечера.
Но Сайдулла нервничал. Люди сообщили: русский и американка сбежали! Поймать не удалось! Убили восьмерых из двенадцати. Сайдулла чуть лобовое стекло кулаком не выбил! «Все в порядке, не надо нервничать, — уверили по телефону невозмутимые партнеры, — они не знают, где произойдет акция». Да как же не знают! Сам разоткровенничался — и стоит им сложить два и два… «Терпение, господа, терпение, — ответствовали партнеры. — Это произойдет не скоро, у нас есть время. Противник не всемогущ. Американцы — глупцы, у русских в регионе — недостаточно влияния…»
Но спецслужбы уже работали. Они получили сигнал: торговый комплекс может быть заминирован! На этот раз сработали оперативно и грамотно. Машину с контр‑адмиралом остановили еще на базе, деликатно описали ситуацию. Не было ни паники, ни суеты. Никаких машин с мигалками, никаких разминирований — чтобы террористы не начали раньше времени. Только спасать людей! Увести как можно больше! У главного входа ничего не изменилось — никаких признаков паники. Входили люди (но уже никто не выходил). Внутри их перехватывали работники спецслужб, всех отправляли к черному ходу, лаконично объясняя: пожарная тревога, возгорание в подсобных помещениях. Действовали жестко, решительно: сначала эвакуировали первый этаж, потом второй — посетителей, работников комплекса, даже военных — хотя они и возмущались! Пустели помещения: кафе, магазины. Людей отправляли на аллею, через сквер, к вспомогательным воротам базы. Никому не давали разбегаться, не пускали к машинам. Люди возмущались, плакали дети — но так было надо! Опустела парковка на западной стороне — там стояли машины, но возле них никого не было. За двадцать минут смогли эвакуировать около трехсот человек. «Специальные лица» бегали по торговому центру, искали тех, кто не успел или не захотел эвакуироваться…
К пяти часам волнение Сайдуллы достигло предела. Интуиция била тревогу. Он отправил на разведку Абу Каббара — хотя инструкции партнеров категорически запрещали это делать. Каббар пешком добрался до торгового центра. Насторожила тишина на парковке. Вместе с ним входили несколько человек. Абу Каббар пристроился последним. Холл был пуст — он это заметил еще с улицы. Только несколько бледных мужчин в гражданской одежде встречали входящих и направляли к черному ходу. Каббар попятился, делая вид, что что‑то забыл, начал хлопать себя по карманам. Потом развернулся, зашагал прочь. В этот момент его и засекли агенты на дальних подступах, осуществляющие наблюдение за входом! Сработала ориентировка. Одно из искомых лиц! Не брать, следить! Ответственный за операцию сообразил: сейчас что‑то будет! Срочно всем, кто остался в «Меркадоне»: бежать, к чертовой матери! Каббар, поворачивая за угол, сделал телефонный звонок, сообщив лишь одно: на объекте спецслужбы!