«Со мной всё в порядке, – сказала Макензи. – Никаких плохих мыслей. Никаких кошмаров». При слове «кошмары», она внутренне содрогнулась. Перед глазами быстро пронёсся образ «Страшилы» во дворе родительского дома и мёртвые объятия отца. Потом всё прошло.

«А ты бы могла ответить по-другому?» – спросил Эллингтон.

«Нет».

«Ну, по крайней мере, ты говоришь честно. Но послушай… если ты считаешь, что мы бросили тебя в бушующий океан, даже не спросив, умеешь ли ты плавать, лучше скажи мне об этом сейчас, а не когда станет совсем плохо».

«Со мной всё в порядке, Эллингтон. Тем более, всё закончится через какие-то тридцать восемь часов».

Он улыбнулся, и их глаза встретились. Макензи отвела взгляд, напомнив себе, что Эллингтон был женат и уже однажды отверг её.

«Не говори ему, что я тебе это сказал, – продолжил он, – но Брайерс очень тобой доволен. Ещё до знакомства он был в восторге от твоего дела. А нервничает он из-за повисшей на нём ответственности, а так он очень рад, что ты с ним работаешь».

Макензи не нашла, что ответить, поэтому просто сделала ещё один глоток мартини. Алкоголь приятно грел изнутри, и она не удержалась от того, чтобы представить, как они бы просто сидели здесь с красавчиком Эллингтоном и напивались. Возможно, в это раз исход был бы другим.

«Это не меняет того факта, что он женат», – подумала она.

«Что там с Брайерсом?» – спросила Макензи.

«О чём ты?»

«Он постоянно спрашивает меня о прошлом, что в принципе хорошо. Это показывает его интерес. Но когда я пытаюсь задать ему встречный вопрос о прошлом, он замыкается в себе».

Эллингтон кивнул: «Таков наш Брайерс. Я знаю его уже лет шесть, и для меня он до сих пор закрытая книга. Я особо не интересовался, но слышал, что когда-то давно у него было дело, которое немало на него повлияло. Похищение с отягчающими. Тогда он даже брал отпуск, чтобы немного прийти в себя, поэтому… не наседай на него».

«Не буду».

Оба замолчали. Макензи заметила, как Эллингтон на неё смотрит. Этот взгляд отличался от того, каким он смотрел на неё после их знакомства в Небраске. Это был такой же взгляд, какой она видела у Зака, когда они только начали встречаться: чем больше времени они проводили вместе, тем томнее он становился.

Иногда так смотрел на неё Гарри Дуган. Макензи вдруг подумала, что бы он подумал, если бы узнал об её встрече с Эллингтоном.

«Расскажи, как у тебя дела», – предложила Макензи.

«Думаю, неплохо. Я возглавляю отдел по борьбе с внутренним терроризмом. Это больше офисная работа с быстро меняющимися условиями, ты понимаешь? Последний месяц приходилось работать по восемьдесят часов в неделю».

«Как интересно».

«Так и есть. А ещё выматывающе. Да и семье совсем не нравится».

«Могу себе представить».

Макензи заметила, как Эллингтон коснулся указательным пальцем обручального кольца. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал.

«Что?» – спросила она.

«Ничего, что ты хотела бы услышать», – ответил Эллингтон.

«Уверена, что так, – подтвердила Макензи. – И, тем не менее, мне интересно».

Секунду Эллингтон колебался, сделав большой глоток из кружки. Когда он поставил её на стол, то заговорил изменившимся голосом. «Наша работа, – начал он, – приносит удовольствие, она волнительна и чертовски интересна, но если ты выберешь пять агентов ФБР, которые женаты или замужем, то я могу гарантировать, что как минимум трое из них несчастливы в браке или имеют за плечами как минимум один развод. Мы женаты на своей работе. Она становится частью нашей жизни, ты понимаешь?»