– Ма.

Инна Михайловна тотчас повернулась.

– Олежек.

– Как ты? – спросил Олег.

– Хорошо. Сегодня вот сюда перевели. Я тебя не ждала так рано.

– А я пришел. Только не принес ничего, – виновато произнес он.

Тумбочки соседей ломились от снеди, и ему было неловко, что он не подумал о гостинце.

– Мне ничего и не надо. Тут все есть. Кормят хорошо. И лекарства дают, – успокоила его мать. – Опять школу пропускаешь?

– Я отпросился, – солгал Олег.

Глаза у Инны Михайловны стали влажными.

– Ма, ну ты чего? Все нормально. Выучусь, честно.

– Вот видишь, как я тебя подвела, – покачала она головой, утирая слезы кончиком пододеяльника.

– Ну хватит, ма. Если ты будешь нервничать и плакать, от этого будет только хуже. Ты что, не хочешь поправиться?

– Прости меня, Олежек. Прости.

– Мне не за что тебя прощать.

– Я хотела, чтоб ты выучился, закончил университет. Чтоб у тебя будущее было.

У Олега сжалось сердце. Его будущее ограничивалось сегодняшним вечером. Прощение и прощание – как много общего в этих словах!

– Ты самая лучшая мама на свете. Это ты меня прости, – искренне произнес он.

Не в силах больше сдерживать слезы, Олег присел подле и обнял мать, зарывшись лицом в ее ночную рубашку, чтобы она не видела, как он плачет. Сейчас между ними снова возникло единение, как когда он был маленьким. Тогда он чувствовал рядом с матерью удивительную защищенность. Перенестись бы в те далекие дни. Но судьба диктовала свой график. Поборов слезы, Олег поднялся.

– Ну ладно, ма, я пошел. А то еще уроки делать.

Он ненавидел себя за эту ложь, правда убила бы мать. Впрочем, днем раньше или днем позже… Это был один из худших моментов в его жизни. Олег ощущал себя предателем. Но разве у него был выбор?

Спустившись вниз, он увидел, что окошко раздевалки открыто и поспешил туда. Но его ждало разочарование. Вместо бабы Нюры работала другая женщина.

– Тебе пальто сдать? – спросила она.

– Нет, спасибо. Я уже ухожу. А бабы Нюры сегодня не будет?

– Нет, она в завтрашнюю смену.

Олег вышел на улицу. На душе было паршиво. Гроссмейстер судьба заканчивал шахматную партию. Прежде Олег ощущал себя пешкой в чужих руках. Он надеялся, что, повернув ход событий, он станет ферзем, но это ничего не изменило. У него оставалось все меньше маневра. Из этой позиции любой ход вел к мату.

Ему предстояло еще одно прощание.

Олег стоял возле знакомой зашарпанной двери и настойчиво жал на звонок. Наконец на пороге появился Слава. Сейчас он был в джинсах и свитере, которые висели на нем, как на вешалке.

– О! А я думал, Жужу что-то забыла и вернулась, – сказал он.

– Женя уехала?

– Минут пять как.

– Почему она меня не подождала? Я же просил!

– Как будто она кого-то слушает. Кстати, она тебя пыталась по мобиле достать. Ты чего ее не включаешь?

– Деньги кончились.

– Ситуация понятная, – ухмыльнулся Слава. – Да ты заходи. Она скоро вернется.

– А куда она поехала?

– За каким-то диском.

– За диском? – переспросил Олег.

– Ну да. Она сказала, что ты знаешь. Она его на даче забыла.

– Что?! Она поехала на дачу?!

Олег побледнел. Дыхание перехватило.

– Ты чего? – испугался Слава.