ПОСТРАДАВШИЙ, НАХОДЯСЬ В СОЗНАНИИ ДО САМОЙ СМЕРТИ, ПРОЩАЛСЯ С ЖЕНОЙ И ДЕТЬМИ, ВИНОВНЫЙ В АВАРИИ, МАШИНА КОТОРОГО НИЧУТЬ НЕ ПОСТРАДАЛА, НЕ ОКАЗАЛ НИКАКОЙ ПОМОЩИ ПОТЕРПЕВШЕМУ И БЕЗ ЗАЗРЕНИЯ СОВЕСТИ ОСТАВИЛ МЕСТО ПРОИСШЕСТВИЯ, ПОЗЖЕ, КОГДА ЕГО ЗАДЕРЖАЛИ, ОН ОТРИЦАЛ ВСЕ ФАКТЫ, НЕСМОТРЯ НА ТО ЧТО СЛЕДЫ НЕСЧАСТНОГО СЛУЧАЯ НА ЕГО ЗАЛИТОЙ КРОВЬЮ МАШИНЕ БЫЛИ БОЛЕЕ ЧЕМ ОЧЕВИДНЫ / НЕКИЙ ВДОВЕЦ, ПРИМЕРНО 30 ЛЕТ ОТ РОДУ, ОДНАЖДЫ

не возражала, если б он просто набросился на нее - то есть овладел бы ею словно совсем неожиданно, тогда она, после всего этого, просто всплакнула бы и зажгла б свою свечечку, а при возвращении мужа отвела бы глазки. Но ей никак не решиться на этот грех, то есть самой назвать день и час, когда она позволит ему на нее наброситься. Она хочет чего-то добиться в этом мире, она хочет много и трудно работать, чтобы чего-нибудь достичь, и она злится на препятствия, встающие на ее дороге. А потом он уходит, но не через главный выход, а через тот клочок садика, деревянный забор которого примыкает с другого конца к переулку. Я понимаю его и знаю, кроме того, что она-то как раз ничего не понимает и что все дойдет до нее много позже, только после того, как мы уже достаточно долго посидим с шитьем, то есть после того, как она уже много сошьет, а я порядочно пораспарываю. Тут до нее и впрямь что-то доходит, потому что она сразу же ляпает: ох, а калитка-то открыта! Ваша лазейка, говорю я. И снова чуть не прыскаю, но вовремя подавляю смех.

Как это все по-дурацки, что как раз сегодня не могу у них быть - в субботу вечером я всегда должна мыться. Это как у того осла, который топтался между сеном и соломой. Я хотела бы мыть свое тело каждый вечер, разгуливать пальчиками по его интересным бескрайностям, брызгать на него - и затем тщательно, миллиметр за миллиметром, вытирать, как наш сосед тщательно, миллиметр за миллиметром, натирает до блеска свой мотоцикл. Сам процесс мытья меня не так интересует - главное, что перед ним я наконец могу сбросить на стул мою сорочку 23-го размера. Только смешно, что мытье должно происходить именно в субботу вечером, а не в любое другое время. Я предложила матери перенести помывку на воскресное утро, отец ведь тоже часто это делает в воскресенье утром - то есть бреется, затем чуть брызгает водой в лицо и, производит омовение рук, не выше запястья.

Мне не хочется настаивать и объяснять всю бессмыслицу "вечерней субботы" - я, пожалуй, становлюсь в этом все больше похожей на своих предков, стараюсь тоже не особо расщедриваться на слова, кстати, нытьем я как раз ничего не добилась бы от своей матери. Да и хрен с ними, думаю я, поднимаясь с теплой водой и мылом по лестнице. Потом я стою у себя в комнате, но в мыслях, как я уже предчувствовала, нахожусь совсем в другом месте. Выйдет ли она в садик или нет? Насколько я ее знаю, то есть раскусила и просекла, она, разумеется, выйдет - уже хотя бы из любопытства, уже хотя бы лишь потому, что она слишком неспокойна и уже довольно запуталась, чтобы просто сидеть дома и

УТРОМ ВСТАЛ В ПОЛНОЙ УВЕРЕННОСТИ, ЧТО БОГ ПРИКАЗАЛ ЕМУ ПРИНЕСТИ 9-ЛЕТНЕГО СЫНА В ЖЕРТВУ, ПОЭТОМУ РОДИТЕЛЬ СПРОСИЛ СВОЕГО СЫНА, ХОЧЕТ ЛИ ТОТ ПОПАСТЬ НА НЕБО, ПОСЛЕ УТВЕРДИТЕЛЬНОГО ОТВЕТА ОН ВЕЛЕЛ МАЛЬЧИКУ ПРИНЯТЬ ВАННУ И НАДЕТЬ ПРАЗДНИЧНУЮ ОДЕЖДУ, ПОТОМ, ДАБЫ СОВЕРШИТЬ ТО ЖЕ САМОЕ ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ, КАКОВОЕ БОГ ПОВЕЛЕЛ СОВЕРШИТЬ АВРААМУ, ПРИКАЗАЛ ЕМУ ЛЕЧЬ; НОЖОМ ДЛЯ РАЗДЕЛКИ МЯСА ОТЕЦ ОТРУБИЛ СВОЕМУ СЫНУ ГОЛОВУ, ПОЗЖЕ, ОСОЗНАВ ЧУДОВИЩНОСТЬ СОДЕЯННОГО,