— Слав? — в один голос проговорили две Ненагляды. — Что происходит?!

— Проверка пратьякши,[21] — отозвался Ростислав, чувствуя прилив энергии. — Все в порядке, милая, этого я не боюсь.

Взмах руки, и нож, молнией пролетев через зал, вонзился в лоб второй Ненагляды, появившейся в проеме двери. Раздался хруст, будто треснул стеклянный графин, за ним вскрик: кричала первая Ненагляда, стоявшая в углу зала, под портретом отца.

Вторая, продолжая смотреть на Ростислава огромными испуганными глазами, подняла руку, взялась за рукоять ножа, и вдруг ее облик претерпел трансформацию. Она почернела, высохла, превратилась в подобие туманно мерцающего скелета и вновь приобрела плоть и форму. Только теперь перед человеком стояло горбатое трехголовое существо, обтянутое не то чешуйчатой кожей, не то комбинезоном цвета асфальта.

Каждая голова этого существа представляла собой довольно узкий «блин» со сплющенным в горизонтальном направлении лицом, а все три «блина», почти касаясь друг друга, составляли одну голову с вертикальными щелями, по объему вдвое превышающую человеческую. Без сомнений, это был хаббардианец!

Средняя голова его, в которой торчал нож Ростислава, побледнела, сморщилась, задымилась. Две другие окутались красным свечением, перетекшим в их глаза — по одному на голову. Он вытащил нож, подержал перед собой, пока тот не стек на пол струйкой расплавленного металла, перевел взгляд на Ростислава.

— Ты растешь, защитник, — раздался тот же самый пси-голос, но уже не насмешливый, а злобно-презрительный. — Кто бы мог подумать, что такой дуболом способен перешагнуть уровень грубой материальности. Правда, тебе это не поможет, но справедливости ради следует отметить твое похвальное стремление к росту над собой. Может быть, ты все же добровольно перейдешь на мою сторону? Мне нужны исполнители твоего класса. Предлагаю забыть старые распри и обсудить перспективы. Как говорят у вас на Земле: кто старое помянет, тому глаз вон.

— А кто забудет — тому оба, — усмехнулся Ростислав, чувствуя переливающуюся по жилам силу. — Убирайся отсюда в свой ад! Иначе…

— Иначе что? — изумленно подхватил гость, в тело которого вселилась «проекция» игвы Дуггура. — Ты меня испепелишь взглядом? Силенок не хватит, воин, да и не тот у тебя уровень, чтобы бросить вызов Великому игве. Свирели-то у тебя с собой нету? Да и меча Святогора тоже. Железка, которую я подсунул вам в хроне этого выжившего из ума старика — Уицраора, вовсе не Финист. И даже если бы он у тебя был, вряд ли помог бы, он подчиняется только многомерникам. Да и то не всем. Ну, а теперь пора заканчивать этот спектакль.

Глаза хаббардианца вспыхнули ярче, и на голову Ростислава обрушился мощный пси-энергетический удар. Он был готов к нему и даже отразил большую часть импульса, однако «проекция» Дуггура была сильнее.

Перед глазами Ростислава все поплыло, он покачнулся. Вскрикнула Ненагляда: часть злой силы досталась и ей.

Крик девушки подстегнул Светлова, заставил включить резерв. Зрение прояснилось. Он увидел в метре перед собой кошмарную голову хаббардианца и сделал первое, что пришло на ум: нанес сильнейший удар костяшками пальцев в висок противника. И тот не успел отреагировать на это простое физическое воздействие! Улетел в глубь зала, сбивая телом деревянные стулья! Подхватился на ноги, оскаливаясь.