Оставив его в номере, я решил направиться к зданию штаба ВВС Северной Кореи, надо оставить свои данные на случай, если понадоблюсь, ну, и где проживаю. На выходе из гостиницы я чуть не столкнулся со смутно знакомым мужчиной. Ну точно, я его в порту видел мельком, когда вещмешок взвешивал. И вон того, что на мотоцикле-одиночке сидит и с двумя девицами треплется, тоже уже видел. За мной что, следят? Хм, вполне может быть, если я показался подозрительным, а я мог показаться. Ну-ка, что я за этот день делал не так? Что вообще делал? Был в столовой и банке, где они находятся, я не знал, спрашивал у администратора и прохожих. Потом пошёл на рынок и в порт. Просто пошёл, как будто знаю, где, что находится. Ой, плохо. Хорошо ещё напрямую не рванул к штабу, это был бы провал, как сказал Мюллер. Ладно, будем изображать незнающего иностранца, то есть приставать к прохожим с вопросами.

Примерно так я и поступил, спрашивал, где располагается командование военными силами, и меня посылали в разные места. Нет, не то, что вы думаете, просто не все знали, кто где находится, даже в комендатуру отправили пару раз, мол, там объяснят. Я ещё и одет был в стиле Аргентины – белоснежный костюм с широкополой шляпой, – поэтому поглядывали на меня с подозрением. Среди ответов было два правильных, так что я смело отправился к штабу, раз адрес правильно указали, лишь пару раз уточнил, правильно ли я иду, у полицейских. Точнее милиционеров, так они тут назывались, народная милиция. Смеривая меня подозрительными взглядами, те всё же указывали, где находится нужная мне служба. Добравшись до неё, я не смог пройти внутрь, часовой не давал. Но он вызвал дежурного офицера, который, узнав причину моего прихода, удивлённо поднял брови и попросил подождать. А через пять минут меня уже сопроводили в кабинет неизвестного майора. Тот так и не представился.

Изучая мои пилотские корочки, больше внешне, испанского он не знал, так же задумчиво поглядывал на меня.

– Значит, хотите получить работу в качестве инструктора?

– Я надеюсь на это, целый год готовился, и поверьте, вряд ли среди ваших лётчиков кто-то способен переиграть меня в тренировочном воздушном бою.

Это была откровенная провокация, майор, похоже, это понял и снова задумчиво посмотрел на меня, но на мои слова не отреагировал. Жаль, у меня была надежда на эту проверку, тогда же получилось с советским советником. Ох, как мы гоняли друг друга, любо-дорого вспомнить. В это время, отвлекая меня от воспоминаний, майор снял трубку и позвонил какому-то начальству, по крайней мере его пару раз полковником назвал – значит, точно начальство. Чуть позже, пока майор узнавал, на чём я учился летать, а я говорил о тех машинах, что были в школе, в кабинет прошёл офицер в звании полковника. Я думал, будет присутствовать кто из советских советников, ну китайских, но с полковником был офицер, скорее всего из разведотдела, который заинтересованно поглядывал на меня.

Опрос с трёх сторон шёл почти час, грамотные вопросы задавали, но похоже, отвечал я правильно. Хотя тут попробуй пойми, у всех лица без особых эмоций, мало что выражали, по глазам только интерес и можно заметить.