Я страшно боялась проматывать эту ночь.
Казалось, стоит мне только заснуть, и затрезвонит телефон. И голос дежурной будет не сдержанно-раздраженным, а соболезнующим, и секунды перестанут растягиваться в ломкие карамельные нити, хрустя на зубах… и уже не надо будет таращиться на двенадцать кнопок в три ряда, единица и тройка полустертые… И вообще ничего не надо…
— Ну хоть поплачь тогда, — неожиданно предложил домовой. — Все легче станет.
— Федя, отцепись. Со мной уже все нормально, правда.
Серый овчар тяжело вздохнул и клубком свернулся у моих ног.
Без четверти шесть я сдалась. Аккуратно, как стеклянную, закрыла книгу, так и не узнав, о чем она. Отнесла кружку на кухню, вымыла — под изумленным Федькиным взглядом — и убрала в шкафчик.
Поднялась в спальню, разделась, щелкнула выключателем. Как курком. Сердце противно екнуло, я опустилась на кровать, нашарила край одеяла. Медленно-медленно, стараясь не дышать, вытянула ноги, откинулась на подушку, еще хранившую Санин запах, закрыла глаза, расслабилась…
И почти сразу же раздался звонок.
«Не бери! — отчаянно взмолился внутренний голос. — Не бери, не надо, это не туда попали, пусть надежда останется с тобой хотя бы до пробуждения…»
Трубка была холодной, как лед.
— Алло?
Звук набатом отразился в прижатом к уху динамике.
Все. Конец.
— Привет, — с трудом пробился сквозь помехи на линии слабый хрипловатый голос. — Ты меня еще ждешь?
Я стиснула трубку обеими руками и заплакала.
Четыре
Обещания надо выполнять!
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Однажды хороший рижский писатель Андрей Уланов как бы между прочим сказал:
— А почему бы нам не написать книгу в соавторстве?
Поскольку в тот момент я лежала на Андрее, отказывать ему было как-то неудобно.
— Ну… можно… как-нибудь, — промямлила я, слабо представляя, как это будет выглядеть на практике, ибо кровать, как говорится, не повод для соавторства. Стили у нас совершенно разные, понятия об идеальной книге — тоже. К тому же, дело было на конвенте фантастики «Звездный Мост-2005», в два часа ночи, и на кровати в гостиничном номере, помимо нас, лежали и сидели еще несколько человек, а вокруг на полу и стульях расположились как минимум десять собратьев по перу, активно обсуждавших судьбы фантастической литературы.
На самом деле мне просто захотелось сказать минской писательнице Ольге Громыко что-нибудь хорошее. Но поскольку на кровати, а точнее на мне, в тот момент, кроме Ольги, лежали еще три женщины, я решил не провоцировать сцену в стиле: ага, она, значит красивая-умная-требуемое-вписать-нужное-подчеркнуть, а Я? Поэтому комплимент был сделан не просто Ольге, а Великой Белорусской Писательнице. Ну а что может быть более высокой оценкой чьего-либо таланта, кроме предложения совместно изваять какой-нибудь шедевр?