Тесс поднялась со своего кресла и вышла из круга света. Густая тень окутала ее и скрыла от глаз Шейда.

– Да будет тебе известно: я справлялась с ними в течение пяти лет. И продолжала бы справляться, если бы не одна незадача.

Он, не меняя позы, стоял у стола. Свет бросал золотистые блики на его темные волосы и смокинг. Глаза превратились в чистое серебро.

– Давай угадаю. Дик Смит непосредственно встал на твоем пути к повышению?

– Именно так. Когда ей не удалось разжечь роман между мной и несколькими мужчинами, которых она считала достойными, Аделаида вбила себе в голову, что ее сын и я составили бы идеальную пару. Что бы я ни говорила, она стояла на своем.

– Почему ты не встретилась с этим парнем и просто не отшила его?

– Вот тут ты и добрался до самой загвоздки. Повышение. Примерно в то же время Эл начал отпускать прозрачные намеки на то, что сын Аделаиды – тот Неподдающийся, которого мне придется раскрутить, чтобы получить повышение.

– Дальше что?

– А дальше конфликт интересов.

Шейд покачал головой. Смокинг натянулся на его внушительных плечах. Тесс стало неприятно, что она обращает внимание на такие вещи, когда есть более насущные заботы. Господи! Ну почему он так сильно на нее действует!

Слава богу, Тесс стояла в темноте, и Шейд не мог видеть ее реакцию на него. Такая вот небольшая милость Божья. Но это спасало от полного унижения.

– Давай, Тесс, будь умницей. – К счастью, он, кажется, не отдавал себе отчета в том, куда она забрела в мыслях. – Итак, у тебя с этим парнем свидание. Ты смеешься над тем, что его мама – милая, романтически настроенная женщина, если не считать ее причуд, и тут раскручиваешь его на пару лимонов.

– А потом? – резко спросила Тесс. – Что делать дальше, когда мы окажемся у моего порога и он захочет, чтобы я выразила благодарность за эту пару лимонов?

– Очень просто. Когда он попытается поцеловать тебя, отстраняешь его рукой и говоришь о том, как приятно иметь с ним дело, так что, если он забредет в твой район, пусть не стесняется подкинуть еще чек.

– Очень мило, но так не бывает. Дело очень серьезное.

– Я это понимаю.

– Думаю, что нет. – Тесс вышла из тени. – Речь идет о жертвователях, которые вносят тысячи и тысячи долларов на благотворительность. От их денег зависит жизнь бесчисленного количества людей. За нами ведется строгий контроль. Мне нельзя вступать в личные отношения с жертвователями.

– Черт возьми, Тесс, я не собирался предлагать…

– Но другие это предложат, – перебила она. – Вот поэтому я и наняла тебя. Если у меня уже установились серьезные личные отношения, любые контакты с сыном Аделаиды будут рассматриваться как исключительно деловые. Я могу связаться с ним, разъяснить ему, каким образом его взнос поможет людям, которым мы оказываем поддержку. Если он откажет, в дальнейшем кто-нибудь еще попробует за него взяться. А если согласится, я добьюсь повышения.

– Смерть лучше бесчестья, – криво усмехнулся Шейд.

– Не все так трагично, просто мне надо брать быка за рога.

– И что теперь?

– Теперь пороюсь в досье этих троих Неподдающихся, чтобы посмотреть, нет ли тут каких сведений, которые помогли бы мне найти к ним подход.