— Проще говоря, поднимаю на ноги Носова? — терзая истекавшую соком котлету, уточнил я. — Верно?

— Именно, — подтвердил Максим.

— И вот тут снова спрошу, к чему такие сложности? Вот вы его год мурыжите, сами сказали. Так почему было просто не отправить его на тот свет за пару-тройку недель? Или даже быстрее. Не думаю, что это серьезная проблема.

— Так захотел мой работодатель. Ему нужно, чтобы ваш наниматель умирал медленно и мучительно. Может, это вопросы личного характера, может, какие-то бизнес-соображения — я не знаю. Да мне это и не очень интересно. Была поставлена задача — человек должен каждой клеткой своего тела ощущать, как он переходит в мир иной. Я ее выполнил. Все шло к финалу, и тут я узнаю, что господин Носов дал пресс-конференцию, на которой выглядел веселым и бодрым. Чуть ли не сальто крутил на глазах журналистов. А на банкете после мероприятия еще виски глушил. Мало того, увез с собой какую-то молоденькую журналистку, причем явно не с целью дать ей эксклюзивное интервью.

— Ну, думаю, оно тоже состоялось, — отхлебнув морса, предположил я. — Да просто наверняка.

Нет, точно Носов запланированный мной месяц не протянет, сгорит как спичка. Слишком уж активно принялся жить.

— Возможно, — Максим отколупнул кусочек пирожного ложечкой. — Патрон, разумеется, тут же высказал мне свое «фи». И он, согласитесь, имел на это право. Я заверил его, что через две недели на одном из самых престижных кладбищ Москвы состоится пышная церемония, в процессе которой его главный конкурент переселится под землю, а вместо этого потенциальный покойник развязывает против моего нанимателя бизнес-войну.

Ну вот теперь я знаю, кто твой хозяин. Это господин Белозеров Вадим Евгеньевич, серьезный бизнесмен, калибром чуть ниже Носова. Формально они давным-давно дружат, а по жизни соперничают. Вот только Илья Николаевич всегда, еще с конца девяностых, всегда был на полкорпуса дальше Белозерова. Я все это выяснил еще тогда, когда мне Анатоль рассказал про подслушанный в доме Носова разговор о том, что настало время атаковать бизнес заклятого друга.

Воистину, пауки в банке. Хотя фиг знает. Может, Носов о чем-то таком догадывается? В смысле, предполагает, кто и как его неторопливо в могилу сводит? Хотя нет, вряд ли. Не тот у него характер. Он бы действовал жестче.

Но опять же, куда жестче? Для людей бизнеса, таких, какими являются и он, и Белозеров, потеря дела жизни куда страшнее, чем смерть, к примеру, от пули. Пусть даже и мучительная, а не моментальная. Я еще в свою банковскую бытность слышал жутковатые истории про то, что творилось с разорившимися бизнесменами. Один стрельбу в офисе конкурента устроил, другой в психушку уходил, третий вообще самосожжение в своем бывшем офисе устроил. Так что кто знает, кто знает…

Но вот то, что я оказался между этих двух жерновов, — это очень плохо.

— Может, все-таки закажете себе что-то посытнее десерта? — предложил собеседнику я. — Котлеты дивно хороши, как и пюрешка. Натурально из картофеля, не порошковая. По нашим временам большая редкость.

— Что дело не в чудесах фармакологии и что это не последняя вспышка активности перед, смертью я понял сразу, — никак не отреагировал на мое предложение Максим. — Ну а дальше я начал собирать информацию — кто, как, когда.