Тут стоит отметить ещё и налоговую нагрузку: владелец нынче оплачивает налоги, исходя из мощности пароходной машины, за каждую машинную «лошадку» он вынужден отстёгивать государству из своего кармана. Вот и стараются купцы приобретать кораблики, использовать которые они могут с полной отдачей. Стремятся, так сказать, гонять всех «лошадей», чтоб ни одна не простаивала.

Для верховий Енисея маленький паровой буксир оптимален, с его осадкой он может проводить плоскодонные баржи по самым мелким речкам. Потом, несомненно, не грех купить пароход и помощнее, для доставки основной массы товаров в Минусинск, но прежде всё же разумнее обкатывать маршрут на малом судне. Прикинуть, сколько оно груза перевезёт за летнее время, или, как здесь говорят, за путину, сколько дров ему потребуется и где на маршруте разместить дровяные склады. Да ещё уйму чего!

Даже с церковью вопросы согласовывать придётся. На освящение судёнышка надо денег дать, далее на нужды местной поповской братии изрядно пожертвовать и попросить их замолвить словечко перед прихожанами.

Тридцать лет назад на Волге при виде парохода люди троекратно сплёвывали и молитвы читали. Простой народ считал их нечистой силой, а кто побогаче – вредным новшеством. Нечто подобное, полагает купец, будет и на Енисее. Мне сразу вспомнилось, как один из недавно нанятых парней испуганно крестился, впервые увидев работающий паровик. Тяжело новшества себе место под солнцем завоёвывают, не один год пройдёт, пока обитатели енисейских берегов к пароходам привыкнут.

Поначалу крестьяне, живущие на реке, мешать станут. Вот, например, по закону наблюдение за водными путями должны осуществлять местные губернские управления. Им предписано на реке береговые знаки ставить, а на опасных участках фарватер бакенами обозначать, но никто этого не делает и делать не желает. Да если бы и желали, всё равно денег на сие действо правительство не выделяет. А без денег…

Поэтому капитаны сами пытаются где-то дерево на берегу знаком украсить, где-то вешками мели отметить, но недолго служат такие указатели: каждый проживающий рядом крестьянин считает своим долгом их уничтожать. Кроме владельца, никому на реке пароход не нужен, ведь летом многие жители прибрежных селений подрабатывают проводкой барж вдоль берега, в основном с помощью конной тяги, но на сложных отрезках пути и бурлакам работа находится. Для них пароход – страшный конкурент, лишающий привычного дохода, и потому враг.

Массу интересного мне поведали. Особенно понравились некоторые перлы из правил нынешнего судоходства, показанные купцом. При пересечении курса парохода парусным или гребным судном он обязан «во всяком случае пропускать их, несмотря ни на какую силу ветра или течения или состояние погоды», а при проходе мимо небольших судов и лодок «уменьшить или остановить свой ход так, чтобы не только предупредить всякое несчастье, могущее произойти от слишком близкого прохождения парохода мимо судна, но даже чтобы не подать судну справедливой причины к опасению».

Да уж, часто правительство в своей заботе об одних перебарщивает с ограничениями для других. После прочтения я представил себе, как наш уже построенный буксирчик тащит пару барж по Енисею и старается идти зигзагом, избегая встреч с рыбацкими лодками. Ох не завидую я первому капитану буксира, та ещё работёнка ему предстоит. Енисей, конечно, река немаленькая, он достаточно широк, но в нём хватает и мелей, и подводных скал, которые никак не обозначены. Фарватер для судов с низкой осадкой и у Красноярска, и выше по течению изучен плохо, а в верховьях дело обстоит и того хуже.