— Я не хочу в это впутываться, — продолжала Аликс. — Никогда не хотела быть придворной дамой, как моя мать. Да и отец, думаю, несмотря на глубочайшую преданность королеве, был бы рад поселиться в деревушке и доживать жизнь в мире и покое. Я бы тоже этого хотела.
Они уже несколько раз обошли двор и снова оказались у конюшни. Аликс отдала поводья старшему конюху.
— Я буду каждый день ездить на ней, — сказала она с милой улыбкой.
Конюх кивнул.
— Она всегда будет готова для вас, мистрис, — пообещал он.
— Фиона! — позвала Аликс свою ученицу. — Веди сюда Сторми. Ее нужно поставить в теплое стойло.
Девочка неохотно повиновалась.
— Она вас любит, — заметил лэрд.
— А я люблю ее. Она чудесная малышка, — сказала Аликс и дерзко спросила: — Синие глаза у нее от матери?
— Да, — сухо обронил он.
— Я так и подумала, но все остальное в ней от вас, милорд. Любой признает в ней вашу дочь.
— А можно мне завтра утром поехать на Сторми в холмы? — встряла Фиона, подходя к отцу. — Пожалуйста, па. Пожалуйста!
— На холмах слишком много снега, — покачал головой лэрд.
— Па-а-а! — топнула ножкой девочка.
— Фиона, твой отец верно заметил, — вмешалась Аликс. — На холмах действительно много снега. И там бродят голодные волки, которые с удовольствием закусят толстым пони и сладкой маленькой девочкой. Мы покатаемся во дворе. И пожалуйста, не топай ногой на отца. Это называется непочтением к родителю.
— Но, Аликс, я не могу пустить пони галопом во дворе! — запротестовала Фиона.
— Можем вообще не кататься, — спокойно ответила Аликс.
Фиона надула губки и нахмурилась. Аликс взяла девочку за руку:
— Пойдем домой. Я точно знаю, что кухарка испекла яблоки и сделала сахарные вафли.
Лэрд едва не рассмеялся, когда увидел, как мятежное выражение на личике дочери сменилось широкой улыбкой.
— Я люблю сахарные вафли и печеные яблоки, — объявила Фиона, послушно шагая рядом с Аликс к дому.
— Умеет она обращаться с детьми, это точно, заметил старший конюх, уводя в конюшню, пони.
Лэрд усмехнулся. Аликс прекрасно справлялась с капризным ребенком. Все это признавали. Сначала Фенелла и Айвер, и вот теперь конюх. Он почти ревновал дочь к красивой англичанке, но отчетливо понимал, что не сможет сам воспитывать Фиону, а старая нянька, живущая теперь на покое в своем коттедже, не справлялась с девочкой даже тогда, когда та только начинала ходить. Чудо еще, что девочка не покалечилась! Какое облегчение знать, что дочь находится в надежных руках! Может, теперь его перестанут донимать, требуя, чтобы он женился снова? У него есть наследница — Фиона, и на этом все!
Это его молодой дядя, Роберт Фергюсон из Драмкерна, обратил внимание племянника на Робену Рамзи и помог устроить этот брак. С тех пор как Робена предала мужа, Роберт был безутешен и полон стремления исправить содеянное. Он постоянно приезжал в Данглис и каждый раз сообщал имя новой кандидатки на роль жены лэрда. И чем яростнее тот отказывался, тем упорнее настаивал дядя. Малькольм Скотт терпел Роберта, потому что тот был самым младшим единокровным братом его покойной матери, которая очень его любила.