Стадион был почти пуст и настоящие рабочие из обслуги неторопливо выкатывали на поле брезент.

— Ненавижу оказываться в дураках, — флегматично произнёс Доннелли.

— Я тоже.

— Думаю, что нас нае..ли, — Доннелли кивнул своему подчинённому. — Ладно, зови всех. Стоббз поднёс микрофон ко рту:

— Едем домой, нас нае…ли.

Доннелли тяжело поднялся со скамейки:

— Пустая трата времени и денег налогоплательщиков.

— Не волнуйтесь. Налогоплательщики не узнают.

— Тоже охренительно здорово.

— Так, что теперь? Доннелли пожал плечами:

— Есть одна штука, о которой даже думать не хочется. Но я командир, поэтому приходится о ней думать.

— Вы думаете о том же, о чем и я? — спросил Стоббз.

— Вероятно.

— Паршиво, правда?

— Да уж.

И оба они размышляли о том, где же могла этим вечером совершиться сделка. И не смотался ли уже Виктор, посмеиваясь над ними.

Виктор появился на автовокзале около девяти. Сперва он прогулялся по стоянке, куда прибывали автобусы, чтобы удостовериться, что его связной не пришёл раньше. Нет. Он оглядел местность, довольный, что нынешним вечером пассажиров было немного и что пара полицейских, которых он заметил, выглядели усталыми, измученными жарой и скучающими. Если Данко либо чикагская полиция сумели вдруг каким-то образом раскрыть его планы, то им пришлось проделать огромную работу, чтоб оставаться незамеченными, а если те двое в форме, которых он смог обнаружить, лишь притворялись тоскующими и безразличными, то зря они тратили силы в полиции — им следовало бы выступать на сцене. Виктор позволил себе расслабиться.

Он подошёл к прилавку закусочной, расположенной напротив рядов камеры хранения и входов для приезжающих. Заказал кофе и повернулся на стуле, чтобы оглядеть помещение. Когда часы над входом перешагнули за девять, он увидал входящего Салима: посланец Абдула Элиджи прибыл вовремя. Салим сел у стойки рядом с Виктором, делая вид, словно он никогда прежде в жизни не встречал этого русского.

Как поступать дальше, знали оба. Виктор в последний раз быстрым взглядом осмотрел помещение, потом положил свой ключ на стойку. Не поворачивая взгляда, Салим накрыл ключ ладонью, снял его со стойки и сунул себе в карман. Когда он вытащил руку из кармана, то в ладони у него оказалась долларовая бумажка, которую он положил на прилавок.

— Дайте мне кофе, милая, — обратился он к барменше. — Я сейчас вернусь.

Он соскользнул со стула и двинулся к камере хранения, сверяя номер на ключе с тем, что был указан на одном из больших отделений в нижнем ряду. Пара полисменов стояла неподалёку, но они смотрели в другую сторону. Да и что может быть естественнее на вокзале, чем человек, достающий чемодан из камеры? Салим вытащил виниловый чемодан, отметив, что тот достаточно тяжёл. Брат Абдул будет доволен. Со спокойным видом Салим двинулся к мужскому туалету. Виктор пошёл следом.

Салим подождал, когда Виктор войдёт. Чемодан лежал, все ещё закрытый, на одной из раковин. В сыром помещении стоял кислый запах. Виктор кивнул Салиму. Бритоголовый открыл замки на чемодане, приподнял крышку на несколько дюймов и увидел то, что и хотел увидеть: деньги. Он вытащил пачку потрёпанных банкнотов сантиметров пять толщиной и быстро пролистал её.