— Это тоже интересно, — оценил Венцель и что-то записал в блокнот. — Спасибо, господин Шитов, мы воспользуемся вашей информацией. Расскажите, каким путем вы проникли в Варшаву из советского расположения.

Агент повествовал лаконично, поэтому уложился в несколько минут. Про эпизод с устранением случайно подвернувшегося немецкого патруля он «деликатно» умолчал. Вопрос открытый — все ли может списать война. Венцель задумчиво почесал гладко выбритый «арийский» подбородок и задал вопрос:

— Почему вы сразу не приняли меры по устранению группы Каляжного и людей из собственной группы, а дотянули до последнего, и теперь нам придется проводить трудную операцию в Жолибоже, чтобы устранить ваши недоделки?

— Герр гауптман, это несправедливо, о чем вы говорите? — обиделся Шитов. — Я был один против девяти. Русские разведчики хорошо подготовлены и всегда настороже. У меня не было физической возможности. Даже поляки, идущие с нами, были вооружены, и их трудно назвать беспомощными. В мою задачу такого не входило. Когда осталась только наша группа, задача упростилась, но все равно было сложно. Мы попали под обстрел неизвестного снайпера, потеряли Зарембу. В мои планы входило ликвидировать Ложкина и Замятина, а Пшиговского, как источник информации, доставить живым. Но мы попали под карательную операцию зондерполка «Дирлевангер», и ситуация вышла из-под контроля. Мне пришлось ликвидировать всех, и только после этого появился шанс самому выжить… Вы понимаете, герр гауптман, в каком щекотливом положении я находился? Кстати, следует запустить слух о полном уничтожении группы Ломакина, включая самого капитана, — в противном случае советская разведка может насторожиться…

— Да, подобные вещи мы, как правило, понимаем, — усмехнулся надменно Венцель. Он задумался, постукивал ручкой по столу, иногда вопросительно поглядывал на своих коллег. Те хранили молчание. — Ну хорошо, — наконец нарушил он тишину. — Признаться честно, господин Шитов, ваше появление здесь как снег на голову. Мы знали о вашем существовании, но не имели информации, что вы собираетесь пожаловать в гости. Полковник Ритхофен с майором Гайдрихом не всегда посвящают подчиненных в свои дела. Впрочем, они имеют на это полное право, в свете режима секретности… О своей работе в последний год будете докладывать лично своим опекунам и кураторам — нас эта тема интересует в последнюю очередь. В скором будущем вас отведут в офицерскую столовую, дадут возможность помыться, переодеться и отдохнуть. Вечером полковник Ритхофен должен прибыть из штаба сухопутных войск, куда убыл по срочным служебным делам. Вы не могли бы оставить нас на пару минут, господин Шитов? Выйдите в коридор, посидите в компании охранника — вас позовут.

— Да, конечно… — Шитов с готовностью вскочил, едва не свернув табуретку, вскинул руку: — Хайль Гитлер! — и, втянув голову в плечи, юркнул в коридор.

Все трое с какой-то толикой брезгливости смотрели на закрывшуюся дверь.

— Что скажете, господа офицеры? — Венцель откинулся на спинку стула и снова забарабанил ручкой по лакированной столешнице.