Поря Мещеряков.
Таганрог.
Аня Бородич с цветком туберозы.
В 1936 году я начала выращивать туберозы. Это растения южных краев, родина их — Мексика. Они дают очень ценное эфирное масло, которое используется в парфюмерной промышленности.
В апреле я высадила десять луковиц туберозы на хорошо подготовленный участок. Мне приходилось очень много ухаживать за ними: удобрять, поливать и рыхлить землю. 18 июля пять тубероз выбросили стрелки и 16 августа расцвели.
Осенью я собрала 74 луковицы туберозы, а весною часть высадила в теплице, а часть — в парнике. В мае пересадила на участок в нашем ботаническом саду. Через день поливала, рыхлила землю и следила, чтобы на них не было никаких вредителей. Расцвели туберозы в этом году 5 августа. Пахли они, словно розы, но запах был гораздо сильней и разносился очень далеко.
Все ребята приходили ими любоваться.
Туберозы я готовлю на Всесоюзную сельскохозяйственную выставку и хочу, чтобы в 1938 году они зацвели 1 августа — в день открытия выставки. Сейчас готовлю гербарий и дневник.
Аня Бородич,
Харьков.
Охота за тросточками
Я.М. Толчан
Фото автора
Кинооператор И. М. Толчан участвовал в кругосветном путешествии на советском китобойном судне "Алеут". Мы помещаем небольшой отрывок из его путевых впечатлений.
Знаете ли вы, из чего делаются хорошие трости? Из спинного хребта акулы. Позвонки акулы соединены крепкими сухожилиями, и если их осторожно очистить от мяса, проткнуть стальным прутиком и высушить на солнце, а затем покрасить и отполировать, получится отличная трость. Ну как же нам можно было не заняться в свободную минуту таким делом!
Мы стояли у необитаемых островов Ревилья Гигедо. Сегодня свободный от работы день, и десятки акул останутся без обеда. Они гуляют вокруг «Алеута», безуспешно ожидая остатков от раздела китов.
Последние дни мы работали с утра до ночи и прикормили целую ораву этих морских обжор. А сегодня они будут расплачиваться за свою жадность.
Мы спускаем с борта на стальном тросе большой железный крюк с приманкой — куском китового мяса.
Вода зеркально-прозрачна. Видно, как между камнями шмыгают рыбки и омары.
Вот первая жертва вышла из-под кормы: акула метра в два длиной. Перед ней идет рыбка — лоцман. Акула сама подслеповата и нуждается в проводнике. Лоцман обегает вокруг лакомого кусочка, а вслед за ним подходит акула.
— Внимание! — командует главный акулий охотник — судовой механик.
Три пары рук крепко хватают трос.
— Раз! — короткий рывок, и акула крепко сидит на крючке.
Приятно подсечь такую «рыбку»!
— Вира! — и мы тащим добычу наверх.
Акула свирепо рвется, и приходится здорово поработать. Как только акула шлепнулась на палубу, мы бросаемся врассыпную; удар хвоста бешено бьющейся и прыгающей акулы начисто сдирает кожу: шкура у нее, как рашпиль. Осторожно подбираемся к добыче и, прижав доской, приканчиваем.
За день мы вытащили двенадцать акул. Большей частью попадались серые, разных оттенков. Видели и крупных полосатых. Но те нам не под силу, и мы вежливо поднимаем крючок при их приближении.
Одну замечательную акулу мы заметили еще издалека. Она светилась нежным голубовато-зеленым светом. Нам удалось ее подцепить. На палубе она не имела такого блеска, как в воде. У нее темно-голубая шкура, изящная голова и длинные, красиво изогнутые плавники.