– Твой отец – очень гордый и поразительно упрямый человек, – посетовал Эллиот. – Мы решили, что лучший способ убедить его вернуться, – это привезти сюда тебя.

– То есть шантажировать его, – сказал Уилл.

Эллиот понимающе улыбнулся.

– Скоро ты поймешь, что есть менее грубые точки зрения на этот вопрос. Как бы ты ни интерпретировал это, мы поняли, что пока твой отец знал, что ты в безопасности, он беспрекословно продолжал работу.

Уиллу пришлось подавить гнев, перед тем как ответить.

– Тогда почему он сбежал? О какой работе мы говорим?

– Ты ведь в курсе его обязанностей, не правда ли, Уилл? – Эллиот выглядел немного удивленным.

– Он никогда не говорил о них, – произнес Уилл. – Все, что я знаю, это то, что его работа имеет какое-то отношение к генетическим исследованиям.

– Я не говорю о мелком бездельнике, которым он притворялся последние шестнадцать лет, – раздраженно сказал Эллиот. – Я говорю о человеке, которым он был раньше. Я уверен, ты понимаешь, о ком я.

Эллиот склонился над ним с повелительной улыбкой на губах, уперев руки в колени.

– Хью Гринвуд, – мрачно пробормотал Уилл. – Он работал учителем здесь.

– Хью Гринвуд был умнейшим ученым своего поколения! – Эллиот поднял палец вверх. – Я слегка разочарован тем, что ты не ценишь этого. Все, что мы теперь делаем, стало возможно только благодаря его революционным исследованиям.

Уилл тщательно подобрал слова.

– «Пророчество Паладина»?

– Точно, – Эллиот снова выглядел довольным. – Никто не оспаривает, что первоначально идея принадлежала гению Абельсона, но его методы были нерабочими, они только вредили. Это совершенно бесспорно. Десятилетия работы наших крупнейших умов никак не приблизили нас к решению проблемы, время и силы были потрачены зря, пока, представь себе, не выяснилось, что Хью – и только Хью! – обладает необходимыми знаниями и видением проблемы. И только благодаря ему долгожданный прорыв наконец совершился.

У Уилла кровь застыла в жилах.

– Вы говорите, что папа помогал вам по своей воле?

Эллиот удивленно рассмеялся.

– Не беспокойся, Уилл. Честность твоего отца осталась непогрешимой. Его коньком были фундаментальные исследования. Он работал только с теорией, жил ей. Он никогда не знал, для чего мы ее использовали.

– Вот почему он сбежал, – с облегчением сказал Уилл. – Когда все выяснил…

– Возможно, – Эллиот задумался. – Или можно сказать, что у него не хватило смелости довести свои идеи до логического завершения. Когда у человека есть дар, который может улучшить жизнь всего человечества, справедливо ли отказываться от него?

Они подошли к лавочке у дальнего конца пруда. Уилл сел, он был подавлен огромным бременем и с трудом пытался увязать то, что сейчас услышал, с тем, что уже знал.

– Уилл, оглянись вокруг, – проговорил Эллиот, протянув руку. – Все биологические виды в этом саду были значительно улучшены человеком, не богом. Каждый – это результат идей твоего отца, воплощенный в жизнь.

Он взял Уилла за руку и повел к широкому окну на дальней стороне сада, куда падала тень с другой стороны. У подоконника лежал камень с гербом школы. Эллиот указал на слова, вырезанные на свитке под гербом.