Мы довольно долго молча смотрели друг на друга и улыбались. Затем я с волнением сказала:

— Привет! Проходи!

Он перешагнул порог моей скромной комнаты и с распростертыми объятиями, но как-то судорожно, со всхлипом, чмокнул меня в щеку. Затем взял мою руку и поцеловал ее. Мне никогда раньше никто не целовал руки! Надо было бы обрадоваться, поблагодарить за такой уважительный жест, но я смутилась, удивилась и подумала:

«Наверное, так было принято в стародавние времена, известные мне по книгам. Тогда дворяне часто целовали руку дамам».

Я не знала, что сказать, но Василий, похоже, и не ждал ответа. Он старательно вытер ноги о тряпку у порога и спросил:

— У тебя тапки есть?

У меня были только одни, женские тапки с помпонами.

— Ладно, — сказал Василий, — буду в носках. Пол чистый, боюсь наследить.

Он развязал шнурки на видавших виды ботинках и попытался натянуть на большой палец ноги не первой свежести носок, чтобы скрыть на нем дырку. Глядя на него, я скинула свои тапки и предложила их. Василий смутился и спросил:

— А как же ты?

— Это я буду в носках.

После долгих уговоров он надел мои тапки, прошел к столу, осторожно присел на стул.

Я решила спросить:

— Кушать хочешь?

Василий опять улыбнулся и ответил:

— Неплохо было бы! С утра ничего не ел.

— Сейчас мигом приготовлю! — ответила я и бросилась к холодильнику.

Из продуктов у меня оказались только пельмени в морозилке. Немного стесняясь своего бедного ассортимента, поспешила на кухню и бухнула всю пачку в кастрюлю.

Когда дешевые пельмени сварились, я достала тарелки: большую суповую для него и маленькую для себя. Другой посуды у меня не было.

Василий неожиданно сказал:

— Ты… это…ешь в той тарелке, а я прямо из кастрюли буду.

Всем своим видом и поведением мужчина напоминал робкого, стеснительного ребенка. Я с умилением смотрела как он, обжигаясь, вытаскивает пельмени из кастрюли и торопливо ест их, почти не разжевывая. От такой картины странное чувство жалости подступило к горлу. А Василий поднял голову, с надеждой посмотрел на меня и спросил:

— Слушай, может, у тебя, ну…это… спиртное есть? Выпить под пельмени что-нибудь найдется?

Спиртное я не держала. Но ответила, что могу мигом сбегать в ближайший магазин. Мужчина не возражал. Я быстро оделась и поспешила за бутылкой. На закуску взяла вареной колбасы, баночку кильки, буханку белого хлеба. Стараясь угодить Василию, сделала бутерброды.

Вместо рюмок, которых у меня не было, взяла чайные чашки и поставила их на стол.

Моего гостя не смутила такая посуда. Ловким движением он скрутил с бутылки водки пробку, налил себе почти полную чашку. И мне, несмотря на заверения, что не пью совсем, налил немного. Картинно приподнял чашку и важным тоном сказал:

— Ну, давай за знакомство, Сашенька! Хороший ты человек!

Василий уверенно опрокинул в себя чашку с водкой, закусил бутербродом с колбасой и спросил:

— Можно, я еще?

Я не возражала, сама немного пригубила за компанию. За первой чашкой водки последовала вторая, а затем и третья проследовала в организм Василия.

После выпитого мужчина преобразился. Его глаза засверкали, плечи расправились, улыбка вновь появилась на лице. Он молча встал из-за стола, пошатываясь, взял меня за руку, подвел к кровати, стал снимать с себя джинсы.