— А она терпеливая, — сказала худая и пытались стащить с меня платье.

Дама просто рванула за шиворот и потянула на себя. Больно, когда с тебя грубо стаскивают латекс, и при этом руки скованы за спиной жесткими наручниками, а рот заткнут кляпом.

Я начала дергаться и лбом случайно ударила по щеке худую госпожу. Видимо, я сильно разозлила ее, потому что она схватила тонкий хлыст и начала меня бить, не заботясь о том, куда приходятся ее удары.

Вторая гостья Дарьи стояла, спокойно наблюдала за происходящим и не пыталась вмешаться. А я не сопротивлялась, хлыст гулял по телу, обжигал кожу, но сильной боли не было.

Наконец худенькая дама успокоилась. Она кивнула своей напарнице, та спокойно стащила с меня латексное платье, и худая сразу сунула руку мне в промежность, стала активно гладить там. Наверное, ей нравился мой гладко выбритый лобок. Я же боялась пошевелиться, стояла и гадала, что они собираются делать дальше.

Меня поставили на колени, худая зашла за спину и сжала руками мои плечи, словно вставила их в тиски так, что я не могла пошевелиться. Вторая дама при этом взяла в руки плетку и начала шлепать по моему голому заду.

Слезы бессилия душили меня: я ничего не могла сделать против них. Садистки нарисовали немало красных полос на попе, после чего решили натянуть мне на голову резиновый шлем с маленькими прорезями для глаз, носа и рта. Я начала мотать головой и мычать, показывая, что очень не хочу быть в шлеме, однако на мои страдания никто не обращал внимания. Наоборот, женщины злорадно улыбались, наслаждаясь моими мучениями и своей властью над беспомощной рабыней.

— Что она умеет? — спросила Дарью ее худая подруга.

— Все, что хочешь! — ответила хозяйка замка.

— Соска она хорошая? — тощая дама развернулась в сторону девушки-транса. — У этой отсосет?

— Уже сосала неоднократно. Дадим блондинке немного отдохнуть, восстановиться. Она только что кончила опять, в этот раз мне на ногу.

— Мы что, должны ждать, пока у твоих рабынь настроение появится? — недовольно спросила худая дама. — Говорила ведь, что девка-транс выносливая. Вот и посмотрим…

Даша сделала знак, и служанка бальзаковского возраста обтерла член и тело транса влажными салфетками в районе лобка. Рабыня недовольно замычала, но служанка попробовала массажем вернуть к жизни ее обмякший член. Девушка стала жалобно стонать. Похоже, Дашины гостьи высосали все соки из бедной пленницы. Она смотрела на окружающих молящим пощады взглядом. Ее ноги подгибались, из-под затычки во рту сочилась густая слюна, тело била мелкая дрожь.

Служанок подошла к Дарье и что-то шепнула ей на ухо.

— Шоу не будет, она не в состоянии, — хриплым голосом сказала хозяйка замка своим подругам.

— Что? — визгливым тоном переспросила толстуха. — Она у тебя такая слабая?

— Просто я не хочу гробить свою рабыню, — не терпящим возражения тоном ответила Дарья.

— Ах, вон оно что! — ехидно ответила тощая дама. — Подумаешь, одна девка у нее сдохла. Теперь напрокат рабынь берет…

— Слушай, Маня! — Даша даже толкнула подругу. — Что ты развонялась? Займемся лучше новенькой.