Ему и в голову не пришло, будто дерево мог повалить кто-то другой.

Он сдал назад, вышел из машины и подошел к препятствию. Ничего особенного. Дерево трухлявое и легкое. Матвей был человеком сильным и, уперев плечо в ствол, медленно, но успешно сдвинул его с проезжей части дороги в сторону. Немного вспотел, но помеху убрал. Вернувшись в машину, он сел за руль и поехал дальше. До конца пролеска других препятствий не встречалось. Так он добрался до бескрайнего поля. Здесь была совершенно прямая дорога. Он увидел машину Точилина. Она остановилась в километре от лесной черты, а банкир вышел из машины и курил, облокотившись на капот. Слишком далеко. Надо подъехать ближе.

Тут к затылку Матвея прикоснулся холодный ствол пистолета.

– Не торопись, приятель, – услышал он женский голос. – Я, не задумываясь, проделаю дырку в твоем черепе.

Машина была слишком тесной для резкого разворота. Нажать на курок можно в долю секунды, а на сопротивление нужно время.

– Чего ты хочешь? – спросил он со злостью.

– Того же, что и ты. Чемоданчик с деньгами. Вот только работать мы будем по моей схеме. А для начала ты мне отдашь свой пистолет. Медленно лезешь в кобуру под левой подмышкой и достаешь оружие двумя пальцами. И учти, красавчик, я в тебе не нуждаюсь. Мне для тебя пули не жалко.

Она права. Ей только спасибо скажут.

Он медленно достал свой пистолет, и баба ловко выхватила его, как птичка, клюнувшая мошку.

– А теперь, дружок, сворачивай с дороги и объезжай ряд сараев, что стоят по левой стороне, и поедем по полю, прижимаясь к постройкам. Так нас Точилин не увидит. Другие тоже нас не должны видеть. А теперь вперед.

Матвей скрипел зубами, но ничего сделать не мог. Но кто и как сумел его вычислить? Если его сдал Точилин, то зачем от него прятаться? Эта баба подсела в его машину, когда он расчищал дорогу. Все продумано и просчитано, а он, уверовав в свою счастливую звезду, потерял бдительность. Слишком хорошо все складывалось в последнее время. Рано начал почивать на лаврах. Хуже всего он переваривал свою беспомощность. В таком идиотском положении он оказался впервые и был к нему не готов, а потому не видел из него выхода.

– А теперь тормозни за тем сараем. Мы поравнялись с Точилиным.

Матвей остановился, но дорогу загораживал ангар и он не видел машину банкира.

– Мне что-то перепадет? – спросил он тихим осипшим голосом.

– Я посмотрю на твое поведение. А сейчас ты не должен мне мешать. Вынь ключи из зажигания и брось их назад.

Матвей подчинился.

– Теперь пристегнешь себя к рулю. Так будет надежней.

Женщина бросила ему наручники.

И опять он выполнил ее приказ.

Женщина вышла из машины, открыла дверцу водителя и приказала:

– Давай вторую руку.

Ствол пистолета смотрел ему в лоб. Она может сделать то, что он сделал с Рюшкиным. Выстрелить ему в висок, а потом снять наручники и исчезнуть. Чистое самоубийство. И все же он протянул ей трясущуюся руку. Она приковала ее к рулю второй парой наручников. Теперь он уже ничего сделать не мог, чувствуя себя парализованным.

Женщина его обыскала. Проверила удостоверение полицейского. Так в ее руках оказались признание Рюшкина и пленка с аудиозаписью их разговора. Все это она оставила на заднем сиденье. Затем достала фотоаппарат из своего рюкзака и скрылась за сараем.