– Пусти! – прохрипела Лиза из-под ладони Короткопалого. – Я хочу туда… К нему…

Евстафий остался неподвижен. Кровь из прокушенных пальцев уже стекала ему за рукав. Но он, не отрываясь, взирал на то, что происходило на помосте.

Мартынов уже взошел на эшафот. Вместе с ним поднялся и один из жандармов в парадной форме. В руках у него была бумага. Арсений остановился рядом с палачом. Тот спустил веревку с петлей на конце, проверил ее на прочность и обернулся к Мартынову. Негромко сказал что-то, и приговоренный покачал в ответ головой. Крестовый догадался, что Арсению было предложено одеть на голову мешок, но он отказался.

Капитолина нервно поглядывала в сторону Васильевского переулка.

– Все будет в порядке… – как заведенная твердила она, заламывая руки.

– Надо что-то делать, Крестовый, – окликнул Кешу Евстафий. Голос его надломился. – Чего мы стоим? Они же сейчас повесят его! Ты что, не видишь, дьявол тебя побери!

Крестовый нервно сглотнул. Поднял вверх руку с «наганом» и прицелился в голову палачу. А что это изменит? Не жандармы, так толпа разорвет их на части. Их всех, и Мартынова в первую очередь. Кеша опустил оружие.

– Как же так? – Капитолина отступила на шаг назад. – Он же обещал…

Мартынову надели на шею петлю. Палач проверил надежность узла, подтянул его. Барабаны смолкли, и вся площадь на пару мгновений погрузилась в звенящую тишину. Толпа тоже затихла. Затем стоящий рядом с Арсением жандарм громко зачитал приказ генерал-губернатора.

– Стреляй же, Крестовый! Чего ты ждешь? – прошипел Евстафий.

Он сам готов был потянуться к оружию, но Лиза еще более неистово забилась в его объятиях.

– Стреляй!

Крестовый вновь вкинул «наган» и снова опустил его. Здравый рассудок боролся с эмоциями. Вспомнились слова покойного Поликарпа: «Мартын не впишется в систему. Это не его». Но Мартын вписался. Сумел. И теперь собирался сложить голову за эту систему. А что же он, Крестовый?.. Кеша колебался…

Изменить уже ничего невозможно.

– Он обещал, – на выдохе произнесла Капитолина.

Она отступила еще на шаг назад.

– Поздно, Капа, – отозвался Крестовый. – Слишком поздно…

Силы оставили Лизу. Или не выдержали ее нервы. Дважды дернувшись, она обмякла и повисла на руках Короткопалого. Он опустил ее на мостовую и наконец сумел-таки выхватить «наган». Крестовый бросился к нему и перехватил за запястье.

– Нет, Евстафий! Это ничего не решит.

– Какого черта? Это решит судьбу Мартына!

– Не решит. Его все равно убьют. А вместе с ним погибнем и мы. Погибнет система. Опомнись!

– Ты болен, Крестовый! – Евстафий попытался отпихнуть подельника, но Кешина хватка оказалась значительно сильнее. В мощи и габаритах Короткопалый явно проигрывал ему. – Мы должны хотя бы попытаться.

– У тебя глаза есть? – Крестовый тяжело дышал. Капли пота катились ему за воротник. – Нас всего трое. Лизу я не считаю. Нужно было брать с собой людей. А теперь…

– Иди к черту!

Евстафий изловчился и свободной рукой ударил Крестового по ребрам. Ответ Кеши не заставил себя ждать. Коротко, без замаха он впечатал кулак в лицо приятеля. Из разбитого носа брызнула кровь. Евстафий опрокинулся назад, больно стукнувшись спиной о рессору экипажа. Крестовый быстро нагнулся и вырвал из руки Короткопалого «наган». Убрал его под пальто. Обернулся.