Влад фырчит, прикидывая что-то в уме.

— Выходит, ее зачатие пришлось на лето две тысячи пятнадцатого?

— Так и есть, — с надеждой в голосе произношу.

Неужели до него дошло?

— Не пойдет, — качает он головой. — Если отец спросит, нужно ответить, что ей максимум четыре года и девять месяцев, — огорошивает он меня.

— Почему это?

— Потому что с начала лета меня не было в стране. Я вернулся только полгода спустя. Тебе также нужно знать, что я около года находился на реабилитации. Поэтому мы не могли познакомиться с тобой на пробежке. Я тогда еле ходил, а уж чтоб бегать — это прям на грани фантастики, — горько он усмехается. — Так что давай-ка лучше скажем, что мы познакомились в торговом центре? Хорошо?

— Подожди, — сдавленно говорю, едва соображая. — Какая, к черту, реабилитация?

— Летом две тысячи пятнадцатого со мной произошел несчастный случай. Не знаю, как я выкарабкался вообще, мне повезло, — отвечает с полным равнодушием, окончательно запутывая мои мысли в клубок. 

Бах!

По темечку словно что-то лязгнуло. Страшная боль насквозь пронзила голову.

Шок...

Я настолько потрясена и ошарашена, что не могу ни слова вымолвить. От ужаса мурашки по телу ползут и холодом кожу издирает. Пульс долбит в висках, болезненно отдавая в затылок, и кожа покрывается липким слоем ледяного пота. Мне требуется глоток воздуха, но вздохнуть не получается, как ни старайся — легкие будто сковало в тиски чем-то необъяснимым, отчего сознание мутится.

Внутреннее чутье подсказывает мне, что с Владом произошло что-то страшное, то, что могло перечеркнуть не только его жизнь, но и мою.

Но почему я не верю в подобный поворот событий?

— Ч-что тогда произошло? — осмеливаюсь задать я вопрос в надежде, что он внесет хоть какую-нибудь ясность на произошедшее.

Мне это нужно. Это и будет для меня глотком свежего воздуха. Возможно, он станет самым глубоким и насыщенным глотком за последние шесть лет.

Но ответом мне служит молчание и равномерное дыхание Влада. Пока я отходила от эмоционального шока, он уже успел заснуть.

Влад

Снился такой приятный сон. Красочный, насыщенный на эмоции, что бывает в крайне редких случаях.

Кажется, уже и забыл, когда спал сном младенца. Не помню, когда в последний раз ощущал легкость при погружении и бодростью при пробуждении. Обычно мне являются во снах пустота, мрак непроглядный и неизменное одиночество. Как будто не только сознание, но и всего целиком заточили в вакуум, где я безрезультатно и непонятно для каких целей ищу выход, утерянные воспоминания.

На последней диагностике невролог утверждал, что поводов для беспокойств нет. Мой психолог с ним солидарна. 

А я привык полагаться на статистику и общий анализ, но на протяжении последних лет не могу отделаться от чувства окружающей меня пустоты и одиночного плена.

Нутро подсказывает, что это неспроста. Я что-то упустил, потерял. Что-то значимое, что кардинально может поменять мою жизнь.

Вообще-то на жизнь я нисколько не жаловался, но сегодня та пустота, которая уже стала неотъемлемой частью меня, во сне постепенно заполнялась чем-то живым. Во льдах зарождалось тепло, проблемы скрывались за беззаботностью.