— А о чем вы говорили? — спросила Софи: ей стало интересно, не просил ли Кальцифер и Майкла тоже разорвать договор.

— Он капал на меня слезами и жаловался на горести. Скажешь, нет? — прошипел Кальцифер. — Ему и в голову не приходило, что у меня тоже жизнь нелегкая!

— Не приходило, — согласился Майкл. — Ты просто все время ноешь. А в то утро ты был со мной очень мил, и это произвело на Хоула впечатление. Но вы же его знаете, Софи. Он мне не сказал — останься, мол, живи. Не выгнал — и все. Ну и я стал из кожи вон лезть, только бы приносить ему пользу, — следил за расходами, чтобы он все не спускал, не успев получить, и так далее.

Содержимое ступки произнесло «уфф» и тихонечко взорвалось. Майкл, тяжко вздыхая, стер сажу с черепа и попробовал новый состав. Софи начала раскладывать на полу мозаику из голубых треугольничков.

— Поначалу я делал кучу дурацких ошибок, — продолжал Майкл. — И Хоул все терпел, представляете? Я думаю, теперь это уже в прошлом. И по-моему, с деньгами я ему действительно помогаю. Хоул вечно покупает страшно дорогие наряды. Говорит, никто не станет нанимать волшебника, который выглядит так, словно не может заработать своим ремеслом.

— Просто любит тряпки, — снова зашипел Кальцифер. Его оранжевые глаза следили за работой Софи довольно-таки многозначительно.

— Этот костюм был безнадежно испорчен, — оправдалась Софи.

— Да не только тряпки, — отмахнулся Майкл. — Помнишь, как было прошлой зимой, когда мы оказались на мели и у тебя даже полешка не было? Так он пошел и купил череп и эту свою придурочную гитару! Я тогда жутко разозлился. А он говорит — они красивые!

— А как вы с дровами поступили? — спросила Софи.

— Хоул выпросил их у какого-то своего должника, — ответил Майкл. — То есть он так сказал — надеюсь, не врал. А мы ели морскую капусту. Хоул говорил, она для здоровья полезная.

— Вкуснятина, — промурлыкал Кальцифер. — Сухая и хрустящая.

— Ненавижу, — с чувством выдохнул Майкл, рассеянно глядя в ступку. — Ничего не понимаю: должно быть семь ингредиентов. Или уж тогда семь процессов. Ладно, попробуем пентаграмму. — Он поставил ступку на пол и нарисовал мелом вокруг нее нечто вроде звезды с пятью лучами.

Порошок взорвался с такой силой, что треугольнички Софи улетели в очаг. Майкл ругнулся и тщательно стер меловые пометки.

— Софи, — окликнул он. — Что-то я совсем запутался с этим заклятьем. Вы мне не поможете, а?

Прямо как школьник, который несет трудную задачку бабушке, подумала Софи, собирая треугольнички и терпеливо выкладывая их на пол во второй раз.

— Дай погляжу, — осторожно отозвалась она. — Я ж ничего не смыслю в магии.

Майкл поспешно сунул ей в руки странную, чуть светящуюся бумажку. Даже для чар вид у нее был необычный. Крупные печатные буквы слегка расплывались перед глазами, и по краям бумажки тоже были дрожащие серые разводы, словно тающие тучи.

— Ну, что вы думаете?

Софи прочитала: