26 июля 1990 года в лесу, в трехстах пятидесяти метрах от автомобильной дороги, именуемой Второе бетонное кольцо, напротив указателя «Звенигородское лесничество» лесником был найден человеческий скелет. Точнее, части скелета. Они находились в неглубокой яме, разрытой одичавшими собаками. Была вызвана милиция.

Позднее этот указатель «Звенигородское лесничество» в милицейских протоколах с заголовком «Обнаружение останков неизвестного человека» станет зловещим, будет встречаться часто.

В яме криминалисты нашли череп, нижнюю челюсть, фрагменты костей таза, позвоночника. Некоторые кости от того же скелета, очевидно растасканные животными, были найдены неподалеку. Медико-криминалистическое исследование показало, что на многих костных останках имеются повреждения, нанесенные острым предметом, а в лобной кости был даже найден обломившийся и застрявший кончик лезвия ножа. Кроме того, следы показывали, что труп человека, погибшего не более двух лет назад, не был разодран на части хищниками, а расчленен, причем довольно умело. Стало почти очевидно, что это убийство. Экспертиза определила, что погибший был мальчиком в возрасте 10—12 лет.

Помочь идентификации останков могло то обстоятельство, что в яме с черепом лежал складной перочинный ножик с ручкой зеленого цвета. Кончик его лезвия был целым.

Одинцовская районная прокуратура занялась расследованием. Подняли все дела о пропавших за последнее время детях. И вскоре нашли. 23 сентября 1989 года от гражданки Т. поступило заявление о том, что пропал ее сын Сергей десяти лет. Они жили в деревне Крюково неподалеку от станции Перхушково Белорусского направления.

Мальчик был добрым, доверчивым. Рано стал проявлять самостоятельность, курить. Любил кататься на попутных машинах.

В этот злосчастный день мать собиралась ехать с сыном в Москву. Но Сергей Т. отправился туда раньше нее купить билеты, жвачку и собирался вернуться в деревню. Уехал, разумеется, на попутке. Но не вернулся. По описанию женщины, у мальчика были наручные часы «Слава» и перочинный нож с зеленой рукояткой. Именно тот самый, что был найден в яме вместе с костями...

Зимой на новеньких «Жигулях» новоиспеченный автомобилист почти не ездил, берег. Но с наступлением весны стал кататься почти каждый день, точнее вечер. На работу ездить не нужно было, он ведь жил практически на работе. В Москву к матери, недавно разведенной с ненавистным отцом, — разве что иногда. Он ездил на охоту, на свою осторожную, зловещую охоту, и на машине это было не в пример удобнее, чем пешком.

Выбирая жертву, подолгу стоял на железнодорожных станциях, как бы «калымил» — ничего подозрительного. Но когда попробовал действительно подкалымить в Жаворонках, оказалось, что у местных частников все схвачено и конкуренты им не нужны. Под угрозой прокола баллонов был вынужден вести поиски в менее людных местах Но это было и на руку.

Малолетка, шкет, четвероклассник, не старше, медленно шел по обочине шоссе и курил. Время от времени оглядывался назад и поднимал руку, голосуя. Метров за триста Головкин почувствовал, как знакомая жаркая волна ударила в лицо: вот он, тот, кто нужен.