— Братки! — жизнерадостно сказал вошедший. — С чувством глубокого удовлетворения встречаем мы вас! От имени всей шараги…

Мы со Стасом вылупив глаза смотрели на говорившего. Это был высокий крепкий мужчина лет сорока в желтом комбинезоне. С пояса у него свисали пара жутко выглядевших пистолетов и широченный нож. На лице играла радостная полуулыбка, с трудом пробивающаяся сквозь толщу коротенькой, но густой бороды. И борода, и пучки сохранившихся на голове волос были смешанного зелено-белого цвета. Словно бы от рождения были зеленые, а нынче поседели.

— …и уполномочены заявить, — проникновенным баритоном продолжал мужчина, — что мы рады приветствовать вас у нас. Ух, как я припарился переводить торжественную речь для нашего командующего!

Последнюю фразу полузеленый произнес все тем же торжественным тоном. И до меня дошло — он заученно повторяет переведенный кем-то текст, не зная самого языка.

— А вы по-русски говорите? — осторожно спросил я.

Мужчина протянул руку, потрепал меня по щеке и торжественно произнес:

— Не волнуйся, крошка, сейчас придет дядя-переводчик, все скажет.

— Они что, по штатовским боевикам русский учили? — слабым голосом произнес Стас. Заерзал, слезая с моих коленок, и с воскресшим оптимизмом добавил: — Они гуманоиды, а это дает нам шансы. Зеленые волосы не беда, мы не расисты. Видимо, в них хлорофилл…

— А в оранжевых — апельсиновый сок? — поинтересовался я, глядя на еще одного входящего. Стас поперхнулся. Новый инопланетянин действительно имел волосы ярко-оранжевого цвета, перетянутые над глазами узким белым бинтиком. Сам он был молод, костляв и носил очки вполне земного вида. Этим привычные человеческие черты исчерпывались. Из непривычных были: очень большие и оттопыренные уши, шишки на висках и перепонки между пальцами рук, как у лягушки.

— Это два вида гуманоидов, — уверенно объяснил Стас, — первый питается за счет фотосинтеза, а второй с болотистой планеты, где воздух разрежен и звук распространяется плохо.

Я настолько был поражен эрудицией брата, что не нашелся, чем достойно ответить. Наверное, у него от волнения произошел интеллектуальный всплеск, но с каким-то странным завихрением… Паузу нарушил оранжевоголовый.

— Не, чувак, ты гонишь, — с непередаваемой интонацией произнес он. — Какой я тебе гуманоид с болотистой планеты? У тебя башка белая, а у него, — в мою сторону вытянулись сразу два перепончатых пальца, — темная. Но вы оба люди, и я — тоже.

Мы уже ничему не удивлялись. Лишь для порядка Стас огрызнулся:

— А для чего у вас перепонки на пальцах?

— Чего? А… — Оранжевоголовый гордо оглядел руку. — Я плавать люблю. В большой ванне. Вот и вырастил прошлым летом.

Мы потихоньку начали расслабляться. Ни пытать, ни убивать нас никто не собирался. По крайней мере пока. Увешанный оружием зелено-белый кротко улыбался, наблюдая за разговором. Потом сказал что-то непонятное. Молодой оранжевоголовый так же непонятно ответил.

— Это не английский и не русский, — сказал Стас.

— И даже не древнеегипетский, — подтвердил я.

Между тем наши собеседники окончили короткое совещание, и оранжевоголовый откашлялся.