Я повесила трубку и принялась прихорашиваться в уголке. Черт, а боди-то французское, Анькин подарок, я и забыла. Ну да ладно, не в боди дело.

Я ждала Максима в условленном месте ровно полторы минуты. Он подъехал, открыл мне дверцу, опять не выглядывая из машины, но на такие мелочи я сегодня решила не обращать внимания.

– Ты голодна?

– Да нет, не очень.

– Тогда поужинаем дома, у меня все есть.

Я кивнула, отгоняя от себя все сомнения.

Ехали мы долго-долго, я перестала узнавать дорогу, только поняла, что где-то на окраине. Вокруг были совершенно одинаковые блочные дома. Максим остановился у автомобильной стоянки, поставил машину, потом мы шли пешком дворами. Я вообще-то плохо ориентируюсь в незнакомом месте, а тут еще волновалась. Да, без посторонней помощи мне отсюда не выбраться!

Квартира, куда привел меня Максим, была маленькая, однокомнатная, совершенно безликая. Он сказал, что эту квартиру снимает. Что ж, придется смириться, видно, судьба моя такая – встречаться с любимым человеком по чужим квартирам. Я сама испугалась того мысленного сарказма, который вложила в слово «любимый».

Мы накрыли ужин на кухне. У него все было готово, даже салаты какие-то нарезаны. Но я попробовала только кусочек ветчины и сыр. Что-то я нервничала, еда не лезла в горло. Максим сидел напротив меня, и я видела, что он очень возбужден. Глаза его горели каким-то неестественным огнем, рот был полуоткрыт. Странно, раньше я никогда не замечала этот его полуоткрытый рот.

– Выпьем за нашу встречу, Мариночка? Тебе шампанского или сухого? – Он запомнил, что раньше я никогда не пила крепких напитков.

Но сегодня, чтобы успокоиться, мне требовалось кое-что покрепче шампанского.

– А можно, я буду пить с тобой коньяк?

Он удивился, даже был несколько недоволен, но налил мне коньяка. Наверное, у него дорогое шампанское, а я не оценила. После коньяка я немного успокоилась, мы пошли в комнату, сели на диван. Музыки у него не было, но дело было не в этом. Я смотрела на Максима и ждала, когда же наконец я почувствую то, что было со мной два года назад. Когда я потеряю голову и забуду, кто я и где нахожусь. Я смотрела на Максима, он был так же красив, только сегодня какой-то нервный, немного суетливый, а может, раньше я этого просто не замечала. Он повернулся ко мне и поцеловал. Я закрыла глаза, но магия не приходила. Его поцелуи стали торопливыми и какими-то жадными. Он попытался расстегнуть пуговицу у меня на блузке, пуговица оторвалась и упала на пол. Максим тихонько чертыхнулся.

«Куда он так спешит? Пожар, что ли? – подумала я с раздражением. – Ведь два года не виделись, мог бы подобрать для встречи что-нибудь получше, чем эта пыльная квартира и старый диван с продавленными пружинами».

И тут я поняла, что Максим абсолютно ни при чем – все дело во мне. Максим остался прежним, каким был, – это я изменилась. Раньше мне было абсолютно все равно, где с ним встречаться, – хоть на даче, хоть в машине, лишь бы быть с ним. Но сейчас меня не устроила бы царская кровать под золотым балдахином и розовыми шелковыми простынями. Я осознала абсолютно ясно, что не хочу с Максимом целоваться, не хочу раздеваться перед ним и ложиться с ним в постель не хочу. Не хочу – и все тут! И не буду. Как говорит все та же сестрицына подруга Катерина: «Любовь прошла, завяли помидоры, сандали жмут, и нам не по пути!»