сказал я себе.

Забираясь в постель, я предполагал, что после такого вечера не смогу уснуть. Но оказалось совсем наоборот. Следующее, что я осознал, – звук старого цифрового будильника, зазвонившего в шесть утра и вырвавшего меня из крепкого сна. Нормального человеческого сна. Одного из хороших. Лучшего за последнее время.

Джо Кларк. В бассейне. Момент, когда она пыталась вытащить меня из воды. Она думала, что я тону, и пыталась спасти.

Меня.

Мы оказались друг напротив друга, а вода откинула ее волосы назад. В лунном свете виднелась неровная линия страшного шрама – белого с легкой просинью. Прозрачного. Но он не портил девушку. Во всяком случае, я так не считал. Джо слишком красива. Бледная кожа. Большие темные глаза с длинными ресницами и темными бровями. Ее рот…

Черт.

В моем сне ее рот был слегка приоткрыт от удивления, а губы манили прикоснуться к ним. Вместо того чтобы злиться – как это случилось в реальности, – она обрадовалась, встретив меня. Сердечно улыбнулась, и ее темные глаза загорелись. Джо хотела мне что-то сказать, и я уверен: что бы она ни произнесла, это сделало бы мой день прекрасным. Но тут зазвонил чертов будильник, и Джо исчезла, когда я открыл глаза, увидев наклонный потолок своей спальни.

Хороший сон, но он никогда не станет явью. Я спрятал мысли о Джозефине Кларк в металлический сейф. Обернул вокруг него железные цепи и навесил замок размером со щит. Она бы никогда так не улыбнулась – свободно и открыто – и уж точно не мне.

Но есть способы проснуться и похуже, чем ото сна об улыбающейся тебе прекрасной девушке.

– Она спасла меня, – пробормотал я, ухмыляясь.

Не совсем, правда. Как и сказала Джо, я не тонул, но большинство дней в доме Сэлинджеров похожи именно на это. Удушье. Рамки. Моя тюрьма. Я метался по ней между тем, кто я есть, и тем, кого они хотели видеть. Это давило на меня так, что я едва мог дышать.

Я сел на свою маленькую кровать в своей крохотной, заполненной книгами спальне. За выходящим во двор окном солнце медленно поднималось над городком.

Отсюда ли я родом?

Мой ли это дом?

Моя ли семья?

Даже не представляю, кому и зачем я задаю эти вопросы. Может, в то неведомое место в глубине души, где живут мечты? Ответом всегда было категорическое «нет», ни приносящее облегчения. Я читал, что приемные дети продолжают искать биологических родителей, какими бы замечательными и любящими ни оказались приемные, потому что те семья. Клан. Принадлежность.

Я оделся и спустился вниз, где уже был готов завтрак. Я понял это по звукам еще до того, как дошел до кухни. Ложки скребли по чашкам с овсянкой, и у меня тут же заболели зубы.

«Четыре минуты! – подумал я, чтобы отвлечься. – Я провел под водой целых четыре минуты».

Рекорд. Я ходил в «Фантаун» с тех пор, как он открылся в прошлом году. Мне хотелось окунуться в спокойную прохладу и научиться задерживать дыхание. Не знаю, почему и как это стало важным. Я воображал себя готовящимся к марафону стайером [10]. Вот только это не совсем верно. Я не представлял, для чего мне нужны эти тренировки. Единственное, что важно, – увеличить время, пробыть под водой шесть, семь, а может, даже восемь минут… Азарт горел во мне, как в чемпионе, жаждущем бежать все быстрее и быстрее. Я не видел финишной черты, к которой привела бы меня тренировка, но желал достичь ее. Мне