– У них курение выглядит таким аппетитным, – говорит она через какое-то время, наблюдая за Марлой Стингер на экране.

– Аппетитным?

Она откашливается и опускает ноги на пол.

– Ну, знаешь, как у Брюса Уиллиса, – объясняет Джордан. – Я могла бы целыми днями смотреть, как он курит, как будто ест отличнейший, сочный…

– Стейк, – заканчиваю я за нее, прекрасно понимая, о чем она говорит.

– Точно. – Джордан одаривает меня мягкой улыбкой. – И у них великолепно это получается, словно сигарета – часть образа.

– Не вздумай начать курить, – выдыхаю я, складывая тарелки и поднимаясь на ноги.

– Тебе виднее.

Я замираю, глядя на нее сверху вниз. С тех пор как они с Коулом переехали сюда, я курил всего один раз. Думаю, сын даже не догадывается о моем пристрастии к сигарам.

Видимо, заметив замешательство на моем лице, она добавляет:

– Заметила окурок в пепельнице.

Теперь понятно. Я разворачиваюсь и уношу тарелки на кухню.

– Да, я курю, но редко. Мне нравится, как пахнут сигары.

– Почему? – Она встает с дивана, берет пустые банки из-под газировки и салфетки, а затем следует за мной.

– Даже не знаю. – Я выкидываю остатки еды с тарелок и ставлю их в посудомойку. – Дедушка курил сигары, так что…

Как бы естественно я себя ни чувствовал с Джордан, кажется глупым делиться с ней подобным.

– Так что? – переспрашивает она.

Но я лишь качаю головой, включаю посудомоечную машину и закрываю дверцу.

– Мне просто нравится запах, вот и все.

Не знаю, почему мне так трудно с ней разговаривать. Ведь в этом нет никакой тайны. У меня были потрясающий дедушка и прекрасное детство, но чем старше я становился, тем меньше ощущал те чувства, которые испытывал, когда мне было восемь. Ощущение той безграничной любви и…

Счастья.

Поэтому время от времени я курю сигары, чтобы вновь окунуться в воспоминания. Но это настолько личное, что мне не хочется делиться этим с кем-то.

Забавно, как легко я чуть не переступил черту с Джордан.

Чувствую на себе ее взгляд и тут же испытываю неловкость.

– Хочешь пива? – предлагаю я, открывая холодильник и вытаскивая две бутылки.

Я готов на что угодно, лишь бы сменить тему.

– Хм… давай.

Открыв бутылку, протягиваю Джордан и невольно встречаюсь с ней взглядом. На меня смотрят юные, невероятно голубые глаза девятнадцатилетней девушки. Вот дерьмо. Я опять забыл, что ей еще рано предлагать алкоголь.

Плевать. Сделав глоток, выхожу из кухни. Она ведь работает в баре. Уверен, клиенты не раз покупали ей выпивку.

Я усаживаюсь обратно на диван, кладу руку на спинку и делаю еще один глоток. До конца фильма еще несколько минут, поэтому Джордан занимает место в другом конце дивана. Но у меня так и не получается сосредоточиться на экране.

Думаю, она тоже не смотрит фильм.

Что-то изменилось. Беседа поначалу была легкой, а затем стала неловкой. И это моя вина. Я зачерствел. После жизни с Линдси мне трудно открыться людям. К тому же я слишком привык к одиночеству.

Я хмурюсь. Мне не хочется, чтобы Джордан начала меня избегать лишь потому, что мне сложно поддерживать гребаный разговор. Она девушка Коула, а мне не нужны лишние стены между нами. Думаю, она вполне могла бы помочь разрушить те, что есть.